Т. Кристин - Дом тихой смерти [Кристин Т. В. Дом тихой смерти; Рой Я. Черный конь убивает по ночам; Эдигей Е. Отель «Минерва-палас»]

— Вы правы, — согласился Выганович. — Завтра я вручу вам этот список.

На этом собеседники расстались и разошлись в разные стороны. Капитан спустился в метро, чтобы доехать до своей машины, оставленной на Эрик План. И именно в метро он вдруг вспомнил нечто такое, что весь похолодел.

Ночь, он не спит, ждет Маргарет. Вот девушка входит в его номер, подходит к постели, проводит рукой по его голове и говорит: «Сначала приглашает меня на коньяк, а когда приходишь, притворяется, что спит. Некрасиво, невежливо…» Он, Михал, протягивает руки, чтобы обнять девушку, но она отстраняется, снимает халатик. Под ним ничего, кроме… Кроме висящего на цепочке кулона с изображением Нефертити! Маргарет снимает его и кладет на тумбочку рядом с кроватью. Да, да, теперь он отчетливо припомнил — это было изображение Нефертити.

А он, дурак, поверил в любовь с первого взгляда! Размечтался, тосковал…

— Но как они меня так быстро расшифровали? — раздумывал капитан. — Где я сделал ошибку? В чем? Ведь до прошлой ночи я даже не вступил в игру. Нет, вряд ли именно я чем-то привлек внимание одной из разведок. Скорее всего они прощупывают всех иностранцев, прибывших в «Минерву-палас» одновременно с польскими ядерщиками. Прощупать меня поручили Маргарет, только и всего. Что ж, пусть выполняет свою задачу, не буду ей мешать. Но потом она мне за все заплатит.

После ужина Михал Выганович нашел на столе в своем номере коротенькую записку:

«Любимый, может, сегодня мне удастся прийти к тебе, только очень поздно. Не запирай дверь на ключ. Целую».

— Вот интересно, — подумал Выганович, — придет она одна или приведет с собой каких-нибудь незваных гостей? Вроде тех молодчиков в баре.

Двери он решил не запирать, но на всякий случай предпринять кое-какие меры предосторожности.

Перед сном капитан, как обычно, сделал обход, проверяя, кто где, кто с кем. Заглянул и в бар. К его изумлению Свен Бреман приветливо махнул ему рукой и указал на место рядом с собой за стойкой, а бармену бросил:

— Два «мартеля». Для меня и дона Диего де Перейры.

И когда бармен поставил на стойку перед ними две рюмки, «король репортеров» произнес, подняв свою:

— Пью за здоровье человека, который изобрел телефон. Это настоящий гений!

На лице офицера не дрогнул ни один мускул. Он с улыбкой поддержал оригинальный тост, выпил свой коньяк до последней капли и в тон шведу произнес:

— Вы совершенно правы, уважаемый господин редактор. Без телефона в наше время просто погибнешь. Взять вот хотя бы меня. Это гениальное изобретение позволило мне сегодня связаться с Рио-де-Жанейро и утрясти очень важный вопрос с моим компаньоном. Если все пойдет, как задумано, я проверну очень выгодную сделку и продам здесь у вас, в Стокгольме, партию изумрудов.

— Рад за вас, — улыбнулся Свен Бреман, — но мне кажется, вы не используете всех своих возможностей. Вам бы следовало еще заняться и торговлей медальонами, сейчас висюльки в моде. Особенно с изображением Нефертити. Даже одна из горничных в отеле носит такой кулон, наверное, в качестве талисмана. Но самый красивый был у той прелестной рыжей англичанки, которая столь неожиданно покинула наш отель сегодня утром. Какая потеря для всех нас!

— Уж не влюбились ли вы в нее, герр Бреман? — лукаво прищурился Выганович.

— О, я-то не влюбился и вас хотел бы предостеречь от этой глупости.

— Зачем же предостерегать, коль скоро красавица-англичанка покинула нас?

— Я предостерегаю не только от англичанки.

— Вы совершенно правы, господин редактор. Бармен, пожалуйста, еще раз два «мартеля», но на мой счет. Что ж, я предлагаю тост: долой любовь!

Бразильский ювелир и шведский журналист без тени улыбки выпили до капли свой коньяк за этот странный тост.

Поздно вечером, вернувшись к себе в номер, капитан, казалось, собирался спокойно лечь спать. Однако, плотно задернув шторы, он тщательнейшим образом обыскал все помещение — не установлено ли в его отсутствие какое-нибудь подслушивающее или подглядывающее устройство. Не обнаружив такового, он лег в постель. Дверь на ключ запирать не стал.

Как обычно, около одиннадцати он погасил свет, но вместо того, чтобы попытаться спокойно заснуть, быстро сполз с постели на пол и, стараясь не производить ни малейшего шума, добрался по ковру до кресла, которое предварительно поставил так, чтобы оно оказалось за дверью, когда ее откроют. Под одеялом на постели он оставил вместо себя куклу, на изготовление которой использовал собственную пижаму, набив ее двумя пледами.