Т. Кристин - Дом тихой смерти [Кристин Т. В. Дом тихой смерти; Рой Я. Черный конь убивает по ночам; Эдигей Е. Отель «Минерва-палас»]

— А когда мы отправляемся?

— Вы что? Уже полчаса как мы плывем.

— Правда? Я и не почувствовал.

— Я на вашем месте тоже ничего бы не чувствовал и не слышал, отнюдь. На этом корыте хожу уже несколько лет, а такой девушки еще не видел.

Бакс был в прекрасном настроении, слегка шумело в голове. Хотелось говорить только приятные вещи.

— Знаешь, Божена, а Милевский… он ничего.

— А что ты мне посоветуешь? Выйти за него или порвать с ним?

— Порвать и выйти за меня.

— А ты упился, Арт, хватит, не пей больше.

— Самые трезвые мысли приходят мне в голову лишь по пьянке.

— Смешно! А ты не женат?

— Нет.

— И девушки у тебя нет?

— Нет. Однако нет и такой машины, как у пана редактора, правда, два года назад я купил «Фиатик», а так как ноги у меня чересчур длинные, подумываю купить машину побольше.

— Ох, ты и в самом деле очень смешной! Ну при чем здесь машина? Скажи мне, Януш замешан в этой истории?

— Замешан.

— В каком смысле?

— В самом прямом. Он один из подозреваемых.

— Ты думаешь, что он мог это сделать?

— Пока не будет найден преступник, мое личное мнение ничего не значит. Разреши, я тебе налью.

— Нет, с меня уже достаточно, может, потом, вот съем сосиски.

Она смешно сморщила свой красивый носик и рассмеялась, увидев, как Арт с барменом одним духом опорожнили свои бокалы.

— Господа, это же коньяк, его так не пьют!

Бармен возразил ей:

— Отнюдь. У этого молодого человека какие-то неприятности, так пускай пьет как хочет.

— Арт, давай поднимемся наверх, подышим свежим воздухом, полюбуемся морем.

Коньяк свое дело сделал. Поднимаясь по узкой лесенке, Бакс вынужден был ухватиться за перила.

Они уселись в крытой носовой части судна и только теперь почувствовали качку. Волны метровой высоты раскачивали корабль и заливали палубу, окатывали пеной окна салона, вздымались и опадали. Балтийское море было серое, как и небо. Где-то вверху мелькнула заплутавшаяся чайка, она отчаянно взмахивала крыльями, но не могла бороться с сильными порывами ветра, который сносил ее все дальше в море.

К интересующей Бакса теме Божена вернулась лишь тогда, когда они уже подходили к пансионату.

— Знаешь, почему я спросила тебя о Януше?

— Все понятно, ведь он просил твоей руки, ты считаешь его женихом, вот тебя и интересует все, что относится к нему.

— Не только. Прошу тебя, никому не говори, но дело в том, что он предлагал мне уехать в Швецию.

— Что?!

— После свадьбы, разумеется.

— И уже есть разрешение на выезд?

— Все формальности он выполнил еще в прошлом году.

— Все вы, девчонки, мечтаете о загранице. Швеция — хорошая страна, но подожди хотя бы до конца месяца.

— Это я и хотела от тебя услышать. Спасибо.

Снимая в холле мокрую одежду, они через стеклянную дверь видели склонившиеся над шахматными досками головы игроков.

Бакс предупредил Розочку, что не будет обедать, так как чувствует себя неважно и ляжет в постель.

— А во сколько вас разбудить? — поинтересовалась горничная.

— Нет уж, я сам встану, а то еще, чего доброго, вы придете меня будить с шарфиком в руках.

— Ну и шуточки у вас! — обиделась девушка.

— Ладно, детка, не обижайся и будь начеку: этот тип душит только женщин!

Оказавшись в своей комнате, Бакс поспешил умыться и юркнул под одеяло. Уж так он был устроен, что когда выпивал немного больше, чем следовало, обязательно должен был поспать часок-другой, и тут хоть из пушек стреляй, хоть гром греми — ему все нипочем. Гром и в самом деле гремел, блистали молнии, потому что буря разыгралась не на шутку.

Проснулся он около семи вечера. Привел себя в порядок, даже погладил брюки — все из-за Божены! И спустился вниз, в гостиную-столовую. Дурацкое название, но с тех пор, как слово «салон» сдали в архив, так и не придумали ничего подходящего для помещения, где можно поужинать, посмотреть телевизор, поиграть в бридж или, как вот теперь, в шахматы. Все обитатели пансионата были, конечно, здесь. И все они уставились на Бакса. Старший из шведов даже вскочил и раскрыл рот, собираясь что-то сказать, но плюхнулся на место. Со звоном ударилась о тарелку вилка, выпавшая из руки жены его брата.

Арт как ни в чем не бывало занял свое место за столом, поправляя затейливый бант на шее, завязанный из двух шелковых шарфов: бело-зеленого в коричневых листьях и голубого в крупный горошек. Первым из них в прошлом году была задушена Наталья Рожновская, с помощью второго недавно пытались отправить на тот свет Марию Решель.