Алекс Норк - Ноль часов по московскому времени. Новелла III

Забегая вперед, отметить надо: цены на его изделия стали особенно расти с конца XX века, а сейчас, в начале второго десятилетия XXI века, Фаберже почти нет на аукционах Сотбис и Кристи. Вообще цены на все качественные художественные произведения совершенно сейчас сумасшедшие и не собираются снижать темпов роста, а покупателями стали не только богачи, но и банки, финансовые корпорации — в порядке перспективных инвестиций. Тогда, в начале 90-х, в России, всегда отстающей от Запада, гонка цен лишь начиналась, и они были, по понятиям нынешним, очень скромными.

Тогда, тогда… я рассказываю Леше о Фаберже, сержант-водитель тоже внимательно слушает, а в конце, вздохнув, заключает:

— А что, у нас в России всегда одни с жиру бесятся, другим на хлеб не хватает.

Забыл сказать еще о двух интересных вещах.

Самому Карлу Фаберже удалось сбежать в 1921-м с паспортом иностранца, полученным в одном из посольств, сбежали раньше-позже трое из четырех его сыновей, а один остался, служил многие годы оценщиком Гохрана и, что удивительно, не попал ни под какие сталинские репрессии.

Второе. Фаберже очень рано стали подделывать. Этим, в том числе, занималось первое советское правительство — «работу» курировал Дзержинский. А позже в Америке, так называемые «Бруклинские мастера» — хорошо организованная криминальная группа с большим стартовым капиталом (непонятно чьим) — даже закупала в Европе старое оборудование и инструменты для изделий по драгметаллу и камню, чтобы никакая уже экспертиза не могла отличить подлинники от фальшивок. Сколько такого сейчас в коллекциях не знает просто никто. И наконец, по сей день «умельцы» тоже не угомонились, в том числе такой промысел процветает в России — нередко в совсем примитивной форме: убирают современными технологиями со старых, но не относящихся к Фаберже, изделий прежние клейма и ставят копии клейм Фаберже, цена может вырасти, этак, в семьдесят раз.

Когда вернулись, коллеги сказали, Моков уже интересовался — «где они там?», и мы, не попивши чаю, направились в его кабинет.

— Ну что, орлы? — полковник показал нам рукой садиться.

Говорить, естественно, должен был я.

— При вскрытии не обнаружено никаких признаков насильственной смерти.

— Уже слава богу!

— Да не совсем. Ваша одноклассница утверждает, что муж в доме был не один.

— А основания?

Я пересказал про стопку, вилку, излишнее количество для одного на столе продуктов, а заодно про причину пьянки и происхождение денег.

Полковник хмыкнул и слегка погрустнел.

— Среди кандидатов на присутствие его компаньон по проданной фирме, юрист и бухгалтер — они сохраняли рабочие места у нового владельца, а от сделки получали бонусы по двадцать тысяч долларов каждый.

Алексей забеспокоился и не выдержал:

— Могли быть и двое.

— Не могли, стопка — одна, и вилка тоже. — И я быстро добавил, чтобы отмазать лажанувшегося Алексея: — Это она про двоих, товарищ полковник, предположила.

Но и сам хорош — сейчас только вдруг про эту нестыковку сообразил.

— Предположение, ты прав, не годится. А они где были, у нее ведь еще взрослый сын?

Я рассказал.

И про их версию — как преступнику удалось взять деньги из сейфа, тоже.

— Только с какой стати звать наверх в кабинет гостя, когда надо деньги в сейф положить?

— Ты прав, бессмыслица тут какая-то. А сколько у него в крови алкоголя нашли?

— Около двухсот граммов на водку.

— Ну-у, — губа полковника презрительно дернулась, — а мы, когда позавчера награду Михалыча отмечали? Я полбутылки точно принял, а он — так побольше. Мы что, голову потеряли? Нормальными были, так?

— Вполне, — признал честно я.

А Лешка просто завелся усугублять ситуацию:

— Покойный еще три дня до этого пил — вот голова могла и поехать.

— Ты не путай, сердце могло поехать. А когда запойчик, дозы, наоборот, меньше начинают на голову действовать.

Алексей понурился от второго уже прокола.

— Эх, молодежь! Это вы с двух рюмок балдеете, а наше поколение, оно, тренированное!

Полковник откинулся на спинку кресла, расслабившись от приятных совокупных воспоминаний.

Ненадолго.

— Да, сейф этот… в другое место, говоришь, положить деньги не мог?

— Нет, на фирмах к сейфам еще кое у кого доступ был.

— М-м… — он вдруг встрепенулся, — а были ли деньги? Могли ведь и как-то сделку переиграть. Например, покупатель предложил ему долевым участником оставаться?

Мелькнуло опять, что не самое глупое у нас начальство.