Наталья Борохова: Весенний детектив

— Молодого да красивого, — усмехнулась та. — Только печаль его душу гложет. Ой, да тоска его съедает!

«Еще бы! — хмыкнула про себя Лиза. — Какие еще чувства может испытывать человек, которому светит приличный срок лишения свободы?»

— Смотри, милая, не оплошай! — взывала к ней цыганка, потихоньку отставая. — Ведь невиновен он. Запомни, невиновен! Не брал он ничего. Руки и помыслы его чисты, как душа ребенка.

Дубровская остановилась как вкопанная, осознавая, что разговор ее начинает интересовать все больше.

— А кто виновен? — спросила она, уже не заботясь о том, что со стороны выглядит глупо.

— Я тебе не скажу. Да этого тебе и знать не надобно! — ответила цыганка. — Делай свое дело, и счастье тебе будет.

— Ой, а как мне его защищать-то? — спросила Дубровская, отчаянно хватаясь за возможность узнать что-то еще.

— У вас проблемы? — К Лизе спешил судебный пристав. — Этим цыганам волю дай, они и в суде шатры раскинут. Прямо Средневековье какое-то!

— Нет проблем, — отмахнулась Лиза. — Просто я хотела спросить… Эй! Да где же ты?

Она поискала взглядом цыганку. Но той уже и след простыл…

«Нет, я все-таки здравомыслящий человек, — уговаривала себя Елизавета, поднимаясь по мраморной лестнице Дворца правосудия. — Я — адвокат, в конце концов! Я изучала уголовное право и криминалистику. Я пять лет шла к получению диплома. Я сдала труднейший квалификационный экзамен, чтобы стать профессиональным защитником. И я поверила, кому? Цыганке, которая, должно быть, и читать-то не умеет!»

Правду говорят, что они умеют завораживать. Иначе как объяснить, что умная и проницательная Елизавета Дубровская (во всяком случае, она себя считала таковой!) попалась на приманку, старую, как этот мир? Надо еще проверить, не пропало ли у нее чего.

Кстати, что там говорила цыганка? Ах да! Она угадала ее профессию. Но это несложно. Молодая женщина двадцати четырех лет, а на вид еще моложе. Кем она может быть? Ну, уж точно не судьей! Да и насчет ее подзащитного тоже все просто. Молодой красивый мужчина — банальность. Большинство подсудимых — мужчины, а молодые люди — это типичная возрастная группа, которая чаще всего совершает преступления. Что касается невиновности ее клиента, то это весьма спорное утверждение. Конечно, он тоже заявляет, что его руки чисты, как там… как душа ребенка? Но газеты пестрят броскими заголовками: «Кража года! Исчезли драгоценности на три миллиона долларов!!!», «Преступник обнаружен. Им оказался телохранитель ювелира!», «Легендарный „Тигровый глаз“ исчез навсегда?!»

Ох! Как все непросто. У нее нет ни малейших доказательств невиновности ее подзащитного. Хотя почему нет? Следуя логике, если бы у ее клиента были несметные сокровища, о которых кричат газеты, неужели он пожалел бы пару камушков для своего адвоката? Ведь гонорар Дубровской по этому делу можно было смело назвать символическим. Хотя, если бы тут платили большие деньги, скорее всего, на месте Лизы был бы сейчас совсем другой адвокат. Так что, может, цыганка была все-таки права?

Филипп Липман выглядел очень спокойным. Хотя кто знает, каких усилий стоила ему внешняя невозмутимость. Одетый в костюм превосходного качества и обувь, выполненную на заказ, он тем не менее не производил впечатления щеголя. Четко выверенное, как у аптекаря, чувство меры не изменяло ему никогда. Он был уже немолод, но от него веяло такой уверенностью и респектабельностью, что даже секретарь судебного заседания, молодая девушка двадцати неполных лет, печатая протокол, нет-нет да бросала на него заинтересованные взгляды. Впрочем, помимо внешней импозантности, у мужчины имелись и другие достоинства. Это был известный ювелир и очень состоятельный человек.

— Итак, потерпевший, не могли бы вы в общих чертах обрисовать нам, из чего состояла украденная у вас коллекция, — произнес судья, сверяясь с материалами уголовного дела.

— Охотно, ваша честь. — Липман едва заметно поклонился. — Моя коллекция представляла собой уникальное собрание украшений с драгоценными камнями: колье, броши, перстни, серьги. Вот, например, замечательное кольцо авторской работы под названием «Династия». Центральный камень — бриллиант желтого цвета весом в два с половиной карата. В так называемых «лапах» у него закреплено двести восемьдесят девять бриллиантов желтого цвета…

Секретарь горестно вздохнула, должно быть, мечтая хотя бы об одном крохотном бриллиантике из двухсот восьмидесяти девяти его собратьев. Но в ее простеньком колечке нашлось место лишь для маленького глазка бирюзы.