Екатерина Ракитина - Жёлтые цветы

— Скорее, полностью изменить его.

В зале зашептались. Коронер Хорнби пожевал губами и скучным голосом произнёс:

— Это несколько неожиданно. Что ж, доктор, прошу вас.

Доктор Ленгстон, сжимая в руках бумаги, переданные ему мистером Верниером, поднялся со своего места.

— Господа присяжные, во время первоначального осмотра я заключил, что покойная миссис Форсайт подверглась избиению и была задушена. Однако вновь открывшиеся обстоятельства вынуждают меня признать это заключение ошибочным. Во время своего пребывания в колониях миссис Форсайт, как следует из дневника её супруга, перенесла местную лихорадку, называемую эдже'йара, и была спасена африканским знахарем. Сегодня, перед самым началом слушания, в моём распоряжении оказалась справка, составленная в Кембридже членом королевского медицинского общества сэром Генри Калвертом, который много лет изучает тропические болезни. Позвольте, я зачитаю суду этот документ.

— Если вы считаете это необходимым, — ответил коронер.

— Безусловно, — кивнул доктор. — Итак, вот что сообщает сэр Генри Калверт: «Лихорадка эдже'йара, — на местном наречии это означает «быстрая кровь», — поражает в первую очередь кровеносную систему. Разрушение сосудов приводит к тому, что на теле больного от малейшего прикосновения остаются синяки и кровоподтёки, возрастает опасность кровотечений, которые практически невозможно остановить, за что болезнь и получила своё название. По мере развития заболевания возникает отёк дыхательных путей, усиливающийся в горизонтальном положении и часто приводящий к удушью. Судорожные припадки на поздней стадии болезни так сильны, что могут повлечь за собой вывихи и переломы»…

Пока доктор зачитывал письмо, в зале понемногу воцарилась напряжённая тишина. Джейн крепко стиснула дневник мистера Форсайта, словно боялась, что он исчезнет.

— И далее, — продолжал доктор Ленгстон, — самое важное. «Лихорадка эдже'йара в настоящее время признана неизлечимой. В народной медицине Золотого берега, однако, существует средство, способное замедлить течение болезни на долгое время. Секрет его местные знахари не раскрывают, но, судя по всему, оно растительного происхождения. Известны случаи, когда постоянный приём данного средства продлевал жизнь заболевшего на годы и даже десятилетия».

Доктор Ленгстон сделал паузу, поправил очки и откашлялся.

— Я несколько лет был врачом миссис Форсайт и могу с уверенностью сказать, что она принимала средство, полученное её супругом от местного знахаря в Аккре. Миссис Форсайт называла это средство «африканским лекарством», оно представляет собой мелкие зёрнышки, похожие на семена растения. Дневник мистера Форсайта суду может предоставить мисс Марпл, обнаружившая упоминание о лихорадке эдже'йара.

— Каково же будет ваше новое заключение, доктор Ленгстон? — осведомился коронер Хорнби.

Зал затаил дыхание. У Джейн бешено колотилось сердце.

— Учитывая всё ранее изложенное, — подвёл итог доктор, — я склонен полагать, что причиной смерти миссис Форсайт была перенесённая ею лихорадка эдже'йара. Кровоподтёки и переломы, принятые нами за следы избиения, являются характерным симптомом этого заболевания, как и удушье. Не могу однозначно утверждать, что вызвало обострение болезни, возможно, «африканское лекарство» за долгие годы утратило свои целебные свойства.

Публика загудела и загомонила, кто‑то внизу прокричал:

— Отпустите Неда Харди! Парень ни в чём не виноват!..

Джейн нашла взглядом мистера Верниера. Он стоял, скрестив руки на груди, и, казалось, внимательно изучал собственные манжеты. Происходящее явно не слишком его занимало.

Коронер Хорнби осмотрел зал и провозгласил:

— Объявляю получасовой перерыв в заседании для ознакомления с документами. Господа присяжные, прошу со мной!..

Викарий Тарлоу невозмутимо взглянул на своих спутниц и произнёс:

— Думаю, мы сможем пока выпить чаю в верхнем зале.

В верхнем зале Мартлет–Инн, небольшой комнате с камином и длинным столом, вскоре появились доктор Ленгстон с четой Риксов, а за ними и мистер Верниер. Миссис Тарлоу, взяв на себя обязанности хозяйки, разливала чай и раздавала желающим куски кекса, принесённого нарочно из пекарни Симмонса.

— Удивительное происшествие, поистине удивительное, — заметил викарий, ставя чашку на стол. — То, что мы считали злым умыслом, могло быть предрешено свыше. Это повод задуматься.