Екатерина Ракитина - Жёлтые цветы

— У мистера Форсайта есть чернокожий крестник? — с интересом спросил мистер Верниер.

— Да, и его тоже зовут Джордж, — улыбнулась Джейн. — Насколько я знаю, у него аптека в Лондоне.

— Я верно понимаю, что этот колдун и снабдил мистера Форсайта зёрнышками, которые вы мне показывали? В благодарность за спасение внука?

— Совершенно верно. Это очень трогательная история. Мистер Форсайт писал, как просил колдуна продлить жизнь миссис Форсайт ещё немного, и ещё, а тот всё черпал и черпал зёрнышки из большой бочки…

Джейн взглянула на мистера Верниера и поняла, что история его нисколько не трогает: натуралист привстал, держась за борт экипажа, и пристально всматривался в Гаскин–Гейт, показавшийся в конце аллеи. Потом пробормотал:

— Минуту, мисс Марпл, — и, выпрыгнув из экипажа на ходу, бросился к дому.

Мистер Рикс, натянувший от неожиданности поводья, обернулся к Джейн.

— Что это с нашим жильцом, мисс Джейн? Стряслось что?

— Думаю, да, мистер Рикс, — кивнула встревоженная девушка.

Экипаж уже поворачивал к крыльцу, когда мистер Верниер вышел из‑за дома и предупреждающим жестом поднял руку.

— Мистер Рикс, боюсь, я вынужден просить вас вернуться в Апсток за старшим констеблем Филдингом. Похоже, мы вспугнули взломщика.

С этими словами он подал руку Джейн и помог ей выйти из экипажа. Потом обратился к мистеру Риксу.

— Мистер Рикс, мы с мисс Марпл пока осмотрим дом, чтобы понять, за чем охотился взломщик. Ждём вас с констеблем.

— Слушаю, сэр, — отозвался мистер Рикс, разворачивая лошадь. — Что за напасть, одно за другим.

Разбитое окно гостиной Джейн увидела сразу, как и следы на клумбе под ним. Лиловые крокусы были безжалостно втоптаны в землю.

— Двери в Гаскин–Гейт надёжные, — заметил мистер Верниер. — Взломать их случайному человеку едва ли удастся. Взломщик проник в дом через окно, выломав внутренние ставни в гостиной. Судя по всему, он знал, что Риксы уехали в церковь, и не ждал, что кто‑то появится в Гаскин–Гейт. Услышав подъезжающий экипаж, он сбежал через чёрный ход: задняя дверь распахнута, но не взломана, засов открыт изнутри.

Джейн отперла дверь, и они с мистером Верниером вошли в дом. С окна в гостиной была сорвана штора, искорёженные ставни лежали на полу, на сбившемся ковре возле опрокинутого столика и на паркете чернели грязные следы.

Ахнув, Джейн потянулась расправить угол ковра, но мистер Верниер, вытянув руку, преградил девушке путь.

— Мисс Марпл, первое правило: ничего не трогать и не сдвигать с места, наступать только туда, где нет следов. Сперва нужно внимательно осмотреть место преступления, оно нам очень многое расскажет. Итак, что вы видите?

Джейн окинула взглядом разорённую гостиную, потом, стараясь держаться вплотную к стене, подошла к двери, ведущей вглубь дома, и заглянула за неё.

— Здесь был один человек, — сказала она, подумав.

Мистер Верниер одобрительно кивнул.

— На основании чего вы это предположили?

— Грязные следы ведут вверх по лестнице, то есть, взломщик сразу поднялся на второй этаж, никого не впустив через дверь чёрного хода. Других следов ни на клумбе, ни на ковре нет, а это означает, что через окно тоже больше никто не влезал.

— Совершенно верно, мисс Марпл. Что вы можете сказать о взломщике?

— Это, безусловно, мужчина, — решительно сказала Джейн. — Видимо, не старый и крупного телосложения, судя по размеру следов и силе, необходимой для того, чтобы выломать ставни.

— Что‑нибудь ещё?

Джейн пару мгновений напряжённо всматривалась в следы, потом покачала головой и огорчённо посмотрела на мистера Верниера. К удивлению девушки он ободряюще улыбнулся и произнёс:

— Неплохо, мисс Марпл. Очень даже неплохо. А теперь, если позволите, я кое‑что добавлю к вашим наблюдениям.

Легко перемахнув одним шагом смятый ковёр и следы на полу, мистер Верниер склонился над обломками ставней, сдвинул брови, хмыкнул, извлёк из кармана всё то же увеличительное стекло в медном футляре, изучил нечто на сломе доски, уткнувшись в него носом, потом осмотрел разбитое окно — и, распрямившись, резким щелчком задвинул лупу обратно в футляр.

— Ну что ж. Мужчина, о котором мы говорим, довольно высокого роста, немногим ниже меня, худой, темноволосый, давно не стригся. Он правша, на ладони и внутренней стороне левой руки у него свежая рана. Дела его идут не лучшим образом, он живёт в дешёвых комнатах в Ист–Дине, и пришёл сюда пешком за несколько миль. Одет он в изрядно поношенное коричневое пальто, на ногах подбитые железом сапоги. Возможно, я смогу сказать что‑то ещё, продолжив осмотр.