Анна Оранская - Сладкая жизнь

— Знаете, пройдите лучше в гостиную…

Она впустила его в самую свою любимую комнату, пройдя вперед, рывком сорвав со стула халат и полотенце, судорожно прикрыв ими лежащую на втором стуле ночную рубашку, скомкав все в тряпичный узел, запихнув его в едва закрывшееся нижнее отделение стенки, скрипнувшей противно дверцами. И только потом оглянулась, отметила, как он аккуратно кладет пальто на кресло, и вышла, прикрыв за собой наполовину стеклянные непрозрачные двери, сквозь которые можно было разглядеть очертания человека только при условии, что он подойдет к дверям вплотную.

И, тяжело и нервно дыша — хорошо хоть, ему этого не показала, говорила с ним спокойно, — вернулась в прихожую и избавилась наконец от сапог, едва не сломав резким рывком молнию. Все движения были дергаными, в голове метались мысли, внутри клокотала такая несвойственная ей злость, которую не в силах была сдержать даже откуда-то навалившаяся усталость. Она махнула рукой высунувшейся из своей комнаты Светке — иди обратно! — и быстро прошла на кухню, почти швырнув в мойку тарелку, вытерев со стола комки каши и лужи. Только тогда переведя дух.

«О Господи!» До нее только сейчас дошло, что она сделала. «Господи, ну и дура!» Впустить в квартиру какого-то бандита, преступника, убийцу, быть может, — и вдобавок усадить в ту комнату, где у нее хранились и драгоценности, и деньги! Ничего особо ценного, конечно, не было. Главные украшения — маленькие золотые сережки и очень тонкая золотая цепочка — были на ней, да и то недорогие, а остальное все так, бижутерия. Но зато там были деньги в томике Кортасара, целых девятьсот долларов, для нее сумма солидная, — специально откладывала, знала, что Сергей хочет машину поменять, взять новую взамен их стареньких уже «Жигулей». И вот теперь…

Она попыталась успокоить себя тем, что вряд ли он будет шарить по шкафам в поисках денег, — все же он показался ей достаточно нормальным и вел себя прилично. Но с другой стороны, не все же преступники обязательно должны быть низколобыми пустоглазыми детинами — она была не настолько глупа, чтобы в это верить. Да и если честно, она поняла сейчас, что толком его и не разглядела. Сначала, на лестничной клетке, была слишком испугана, чтобы разглядывать, а когда смотрела в его сторону, то только для того, чтобы контролировать как-то его движения, заметить, если он вдруг начнет приближаться. А здесь, в квартире, была слишком раздражена. Так что, может, не такой он и нормальный.

Она пошла обратно к гостиной, стараясь двигаться как можно бесшумнее, застыла в полушаге от двери, прислушиваясь, не слыша скрипа открываемых створок и выдвигаемых ящиков. Полная тишина.

— Ну что он там, мам? — Светкин шепот заставил ее вздрогнуть. На лице дочери было нескрываемое любопытство. — Что он там делает?

Алла приложила палец к губам и, уже не пряча звук шагов, пошла мимо двери к Светкиной комнате.

— Так, давай закройся тут и делай уроки!

— А обед, мам? Я есть хочу.

В голосе Светки звучала обида.

— Ну ладно, через полчаса, хорошо?

— Мам, давай проверим, что он там делает.

Светка шагнула к гостиной с явным намерением заглянуть в нее, а то и войти. Алла еле успела схватить ее за руку, рывком притянула к себе, втащила на кухню.

— Да ты в своем уме, Свет?! Ты видела, сколько милиции его ищет? Вон, посмотри!

Она подтолкнула дочку к окну, из которого отчетливо видны были все еще снующие вдоль дома люди с оружием.

— Поняла? Может, он… — Она запнулась, не зная, что сказать, но, кажется, и так переборщила. — Светка оглянулась на коридор неохотно и напряженно.

— Ты его пустила, потому что испугалась?

— А ты как думала? — Она говорила уже мягче, ей совсем не хотелось, чтобы дочь перепугалась всерьез.

— Слушай, мам, — произнесла Светка после некоторых раздумий. — Давай папе позвоним, а? Прям отсюда. Даже если он трубку в комнате возьмет, я ведь услышу и начну говорить так, что он не поймет ничего. Он же не знает, кто папа, правильно? А я наберу номер и крикну: «Пап, приезжай скорее, у нас бандит в квартире!» И тут же повешу трубку. Здорово придумала?

Мысль была наивной — но и разумной одновременно. Она не сомневалась, что Сергей бы тут же все решил — с его-то званием. Вот только сомневалась, что он поймет, что происходит. А если этот снимет трубку в комнате и услышит…

«Ох и дура!» Но с другой стороны, что она могла сделать — не пустить и рискнуть жизнью Светки и своей заодно? Что с того, что он говорил спокойно, — он бы так же спокойно мог их убить, что ему было терять? И недавнее опасение, что он может украсть все ее сбережения, уже не казалось таким страшным — черт с ним, пусть все забирает, лишь бы ушел.