Павел Светличный - Киндер-сюрприз для зэка

Речь Макса становилась всё быстрее и быстрее. Он чувствовал, как убегают минуты, приближая неизбежный момент, когда нарушится столь хрупкое равновесие. По его коже пробегал холодок, верный предвестник надвигающейся опасности, и ныло, ныло внутри оттого, что всё так гадко сложилось. И не было зла и ненависти, а лишь пустая усталость, за которой — мёртвая беспросветная тьма. Но, он спешил, барахтаясь изо всех сил, чтобы успеть, не дать этой теме захлестнуть его, потому, что тогда всё, конец. Конец ему, его дочери, ждущей где-то далеко отсюда, а он верил, что она его ждёт. Конец этой замечательной девочке Вите Лазаревой, с которой его свела судьба. Без него её, конечно, найдут и сотрут, как последнего свидетеля, который знает об этой истории.

— Почему? — повторил Макс. — Почему за мной гнались, но не убили? Ведь для него это было так легко.

Едва заметное движение. Шаг вперёд Шабарина, поворот плеч Байдалова. Опасность уже не просто близко. Она здесь, её можно потрогать пальцами и ощутить на вкус. От этого стынет нёбо и колет язык, как будто ты прикоснулся к заряженному электроду.

— Ответ лишь один. Я ещё нужен. Я не сыграл до конца отведённую мне роль. Руслан Константинович, вы догадываетесь, какова была конечная цель этого сценария?

Шабарин издал невнятный звук, как будто кто-то сдавил ему горло. Даже в полумраке было видно, как лицо Папы Джо наливается кровью.

— Если Балу мёртв и «Мегатрейдинг» сброшен со счетов, значит, теперь очередь за «Юнитексом». Я был нужен, чтобы убить вас, Руслан Константинович.

Макс даже не повернулся, чтобы увидеть, как Костя Пирогов поднял пистолет и несколько раз выстрелил в грудь Шабарину.

Похоже, в последний момент Папа Джо понял, что сейчас произойдёт. Он издал низкий горловой рык и бросился в сторону, но споткнулся, налетев на первую пулю, а две следующие швырнули его назад, и Шабарин тяжело рухнул на бок, подломив под себя правую руку. Элегантный джентельмен исчез, осталось лишь бесформенное тело в дорогом костюме, хрипящее и конвульсивно подёргивающееся на грязном полу заброшенной мастерской. На излёте своего бренного существования Руслан Константинович изогнулся и окончательно замер, устремив потухший взгляд к ветхой крыше ангара. Губы его раздвинулись в стороны, и на лице Папы Джо, подсиненном ночным сумраком, оказалась его обычная улыбка, пригвождённая к нему, теперь уже навсегда, печатью смерти.

Стоявший рядом с ним Антон Байдалов, наблюдал за кончиной своего шефа с полнейшим безразличием. Он, даже, не сделал попытки достать оружие.

— Когда ты догадался? — спросил Костя Пирогов.

Макс отвёл глаза от мёртвого Шабарина. Пирог стоял выпрямившись и расправив плечи, отчего казался на голову выше. Стёкла его очков матово отсвечивали в полутьме, и создавалось впечатление, что они покрылись слоем инея.

— Несколько часов назад, — ответил Макс. Странно, курить уже не хотелось. Ни капельки.

— Неужели через ноутбук?

Макс едва заметно кивнул головой.

— Чёрт, но там же ничего не могло быть!

— Я тоже, поначалу, ничего не заметил. Только, когда по третьему разу отсматривал связи «Юнитекса», обратил внимание на то, что одна небольшая компания «Поликон» уже встречалась мне, когда я занимался «Мегатрейдингом». Пришлось копнуть поглубже, и оказалось, что это единственная компания, находящаяся на плаву в окружении Шабарина и Байдалова. А, когда я обнаружил имя генерального директора «Поликона», мне всё стало ясно… Это твоя компания, Костя.

— Вот видишь, что ваши дебилы натворили, — Пирогов повернулся к Байдалову, и его очки холодно блеснули.

— А с кем работать? — угрюмо буркнул Антон. — Я за последние дни потерял больше людей, чем за несколько лет.

Пирогов ничего не ответил и лишь сокрушённо вздохнул. Всё это время он не выпускал пистолет из рук, умудряясь даже жестикулировать им во время разговора.

— То, что Крокодил на самом деле мёртв, тогда же понял? — спросил он у Макса.

— Раньше, — Макс подошёл к старому ржавому контейнеру и устало облокотился о него.

— Я сложил два и два, когда нас попытались накрыть в квартире Абезгауза. У Крокодила были ключи, он не стал бы выламывать собственную дверь. Собственно, я уже тогда мог бы догадаться, что за всем этим стоишь именно ты. Кто вёл меня к мысли, что Абезгауз на самом деле жив? Мальчик, живущий возле подвала и видевший во дворе вместе с его гобменами, — Макс кивнул в сторону Антона, — человека похожего на Крокодила. Наверное, вам долго пришлось искать кого-нибудь, кто, хотя бы отдалённо, смог передать колорит Крока. Впрочем, это неважно… А вторым был ты, Костя. Голос якобы Абезгауза, который ты слышал. Ты перехитрил сам себя, ведь, если Крокодил был мёртв, когда на нас напали в его квартире, значит перед этим ты сознательно солгал мне. Вот это несоответствие и засело во мне занозой, когда мы выбрались оттуда. И ещё одно. Если тщательно разобраться во всех событиях, мне, после того, как я покинул той ночью Каземат, больше ничто не угрожало. Парадоксально, но факт, несмотря на всю начавшуюся на нас охоту. Да, я мог погибнуть внутри. Наверняка, даже, планировалось уложить меня неподалёку от трупа Миши Балу. Но, поскольку мне удалось выбраться, ты на ходу изменил план или задействовал запасной, разработанный тобою заранее. И решил, якобы моими руками, убрать не только Балу, но и Папу Джо. Теперь ты король рынка, Костя?