Инна Бачинская - Дом с химерами

– А телевизор почему работал? Убийца смотрел бальные танцы?

Капитан задумался. Потом признал с досадой:

– Не лепится. И если Екатерина права насчет выкрученной лампочки, то он пришел убить. И ждал ее в квартире.

– А ключ у него откуда?

– Это проще всего, – сказал капитан. – Он мог вытащить ключ из ее сумочки, сделать слепок. Это человек из «совиной» тусовки. Я пройдусь по всему списку; кроме того, поговорю со скупщиками ювелирки. Из-под земли достану подругу убитой, Дашу Тканко. Она должна его знать. Если повезет, найду фотографии тусовки – сейчас щелкают все что ни попадя. Дронов всячески подчеркивает, что их связь не носила серьезного характера. А мы ему очную ставку с Дашей! И она покажет, что жертва собиралась замуж и хвасталась золотишком от жениха. Так что, как ни крути, он у нас главный подозреваемый… Пока. А вообще у нас на сегодня две версии: первая – грабитель и случайное убийство и вторая – убийство с заранее обдуманным намерением. В первой мотив в наличии, а со второй еще работать и работать.

– Нужно проверить лампочку, – напомнил Кузнецов.

– Однозначно, – кивнул капитан. – Проверим.

…А мы с Галкой после допроса отправились бродить по городу – прогуливать так прогуливать! Тем более причина уважительная. В «Охоте» уже забыли, как я выгляжу.

– Ты запомнила адрес Лары? – спросила я.

– Театральный переулок, восемь, квартира двадцать два, – немедленно ответила Галка. – Хочешь допросить соседей?

– Как, по-твоему, зачем он сообщил нам адрес?

– А зачем он показал нам фотографии? – сообразила Галка. – Они же в тупике! Не мог же он тебе прямым текстом – идите, мол, туда и расспросите соседей. Не мог? Не мог. И как бы по рассеянности слил инфу – упомянул адресок. Сунул втихаря, как твой бармен. Они все одинаковые, эти мужики, никакого креатива! Пошли, допросим соседей.

И мы отправились на улицу Театральную, оттуда свернули в Театральный переулок, нашли дом номер восемь и направились во двор – большой, тенистый, какой-то провинциальный – и не скажешь, что центр в пяти минутах.

Мы уселись на скамейку и попытались вычислить окна квартиры двадцать два.

В беседке в глубине двора сидела группа подростков с музыкой. После бабушек у подъезда и соседей по площадке подростки – самые наблюдательные свидетели. Не в силу самой наблюдательности, а в силу того, что вечно на посту, и, хочешь не хочешь, все видят. Тут главное – вытащить из них это увиденное.

– Пошли к ребятам, – сказала Галка, поднимаясь.

– Подожди, Галюсь, давай обдумаем, о чем спрашивать.

– Не смеши меня! – фыркнула Галка. – У меня четверо своих по лавкам, если помнишь. Я этих, извините за выражение, тинейджеров знаю как облупленных. Вставай!

Мы подошли к молодняку. Они подняли на нас скучающие глаза. Ничего хорошего от нас они не ждали, а ждали то ли очередной выволочки за ненормативную лексику, дурную громкую музыку, лень, зеленые ирокезы и дырки на джинсах, то ли ценных указаний насчет того, как жить дальше.

– Ребята, а это правда, что у вас тут старушку недавно убили? – взяла быка за рога Галка.

«Главное – сразу дать по голове, – инструктировала она меня спустя полчаса. – Удивить своей дуростью или неинформированностью, подцепить на крючок и заставить включиться. А там только слушай. Им же вставить нам фитиля – хлебом не корми!»

Услышали мы много интересного.

– Какая старушка?! – возмутился тощий длинный паренек в бейсбольной шапочке. – Вы, тетя, че! Она еще нестарая была!

– Ага, нестарая! Лет тридцать! Старуха! – возразила ему девочка с синими ногтями, стриженная наголо и похожая на странного ангела.

– Ты бы понимала!

– Шикарный прикид!

– И мужик на последнем «мерине», ва-а-ще!

– Всегда разные!

– Лара звали. Добрая – сигареты всегда даст.

– Мне однажды бабло сунула… Как бы под кайфом, много! Я думал, опомнится и отберет. Два дня в окопе просидел, потом встретились – а она мне: «Ну что, на сигаретки хватило? Без фанатизма давай, а то детей от табака не будет!» Классная тетка!

И так далее, в том же духе. Прямо «вау!», как говорят герои иноземных фильмов, когда заклинивает со словами.

– Звони капитану! – сказала Галка, когда мы оставили гостеприимные пределы двора Театрального переулка. – Вот так! Называется «мастер-класс». Учись, пока я жива.