Илья Райх - Порок

Короткая стрижка, полностью открывающая изящную шею, умело подчеркивала тонкие черты лица. Нос слишком правильной формы, о котором мечтают девочки-подростки. Ярко-карие глаза, небольшой ротик, окруженный немного припухлыми губами. Белая кожа, напоминающая кожуру зрелого персика. Многие женщины-завистницы, наблюдая, как их мужчины разглядывают Татьяну, тут же пытались найти в ней изъяны, которых объективно не было. Перебрав в уме все внешние достоинства, ревнивицы все-таки выдавали своим кавалерам: «А губы у нее деланные, после пластики».

Внешность хоть и привлекала, но и служила защитой от лишних посягательств, так как не каждый осмеливался подойти к ней близко. Но тех, кто был настойчив, она нередко одаривала лаской. Она никогда не пребывала в одиночестве. Длинные серьезные отношения сменялись чередой мимолетных встреч. К первым можно отнести и брак в двадцать два года с одногруппником из нефтяного университета.

Ее избранником стал парень по имени Петр, его исполинский рост был выше двух метров. С ним Татьяна выглядела Дюймовочкой, хотя и ее рост для многих мужчин казался немного завышенным и, когда она надевала шпильки, он достигал 180 сантиметров. Брак продержался четыре года, правда в последний год они успели разойтись и сойтись аж двенадцать раз. Это был год отчаянных попыток спасти семью, особенно переживали родители. Не сказать, что они вмешивались в дела детей, в основном ограничивались чтением нотаций только своему чаду. Родители Петра всем сердцем любили Таню, а родители Татьяны – Петю.

Сами супруги погрязли в выяснениях отношений, доходящих до абсурда, делили в разгар конфликта общие нажитые вещи: от столового набора до подаренной родителями Петра квартиры. Правда, дарение было относительным, Татьяну в собственники двухкомнатной квартиры никто вписывать не собирался, но и она относилась к материальным благам на тот момент как к чему-то второстепенному. В разгар очередного конфликта Петр со всей горячностью и долей инфантильности заявил: «Это моя квартира, а ты делай, что хочешь. Хочешь – уходи».

Татьяна тут же собрала вещи и ушла. Несмотря на все уговоры Петра, она так и не вернулась к нему.

Параллельно уволившись с работы из строительного треста, где она за четыре года дослужилась до начальника отдела сметной документации, Татьяна погрузилась в новое увлечение – дизайн. Год становления как специалиста она перенесла с достоинством. Получив развод, который Петр не давал полгода, она целый год скиталась по съемным квартирам.

Познакомилась с юношей, с которым у нее завязался роман. Юноша был совсем молод, всего шестнадцать лет. Но это не смущало Татьяну, наоборот – впервые ни к чему не обязывающие отношения сделали ее счастливой женщиной. Впервые она почувствовала, что секс для нее – не повседневное обязательство, а удовольствие, притом, что Антона (так звали ее тайного сожителя) нельзя было причислить к знатокам Кама Сутры.

Его непосредственность не раздражала и не вызывала отторжения, хотя изредка она ловила себя на мысли, что редкие выходки Антона ничем не отличаются от спесивых поступков ее инфантильного мужа. Объяснение – свобода, в любой момент она могла попросить его уйти или вовсе отказать в теплом приеме, ведь она была уверена, что если на следующий день позвонит ему и предложит встретиться – Антон не откажет. Он гармонично вписался в ее новую жизнь и не требовал пространства для совместного проживания.

Так она провела первый год после развода. На его исходе она встретила молодого человека по имени Иван, об Антоне на время пришлось забыть. Здесь было все намного серьезнее, Татьяна влюбилась. А влюбляться было во что.

Иван был старше ее на восемь лет, импозантный, с хриплым голосом, всегда в дорогом костюме, по меркам города весьма богат – владелец строительной компании. Он выделялся среди тех, с кем Татьяне приходилось иметь дело: полуанархическая творческая среда, куда с уверенностью можно отнести дизайнеров, страдающих раздолбайством, облаченных в мнимую личину либерализма.

И тут появляется мужчина, который одет не как все, обещает и держит слово, галантен и торопится оплатить любой счет.

Поначалу Татьяна не злоупотребляла отношением к себе, и все подарки принимала с угрызениями совести, счета в ресторане предлагала оплатить поровну. «Давай я тоже добавлю» или «Сегодня моя очередь платить по счету», – говорила Таня, когда они вдвоем посещали дорогие рестораны. Но с каждым разом ее порыв заплатить угасал, ее встречные предложения приняли формальный характер, да и деньги в кошельке Татьяны не залеживались.