Джеймс Чейз - С/С том 8. Лучше бы я остался бедным. Выгодное дельце. Избавьте меня от нее

— Что вы, сэр, как можно?! Уверяю вас, сэр, и в мыслях ничего подобного! Не сомневайтесь, сэр!

Не произнеся более ни слова, Джемисон довез Лукана до мотеля «Звездный».

— Значит, послезавтра в одиннадцать, — сказал он, когда Лукан высаживался из «мерседеса».

Направляясь в гольф-клуб, Джемисон обдумывал результаты переговоров. Итак, первый шаг сделан. Теперь все зависит от этого профессионала Клинга. Ему, как сказал Лукан, понадобится неделя-другая. А Тарния дала ему месяц…

На стоянке клуба его встретил Джей Уилбор, директор калифорнийской страховой компании. Одногодок Джемисона, он был невысок и не выглядел так представительно, как Шерман. В Парадиз-Сити он приезжал специально ради гольфа.

Они были знакомы несколько лет и прекрасно друг с другом ладили.

— Хай, Джей, — сказал Джемисон, вылезая из машины, — как дела?

— Не жалуюсь. А как у тебя?

— Да тоже ничего. Пойдем, перехватим чего-нибудь, пока не набежала толпа. — Уилбор бросил взгляд на обшарпанный прокатный «мерс». — Слушай, что за перемены? А где твой «ролле»?

— Водитель нашел в нем неисправность, сейчас возится с машиной, — спокойно объяснил Джемисон, направляясь к зданию клуба.

Съев по порции сосисок и запив их пивом, приятели отправились в раздевалку.

— Идешь вечером на концерт, Шерри?

— Какой концерт? — спросил Джемисон, застегивая молнию на куртке для игры в гольф. Тут он припомнил, что Смит говорил ему о каком-то концерте Шеннон. — Полагаю, что нет. Музыка меня не волнует. И вечером у меня полно дел.

— А мы с Мэг пойдем. У тебя чудесная жена, Шерри. Она прекрасный музыкант. Когда мы здесь бываем, то стараемся не пропустить ее выступления.

— Как здоровье Мэг? — спросил Джемисон, пропуская мимо ушей комплименты в адрес жены.

— Прекрасно.

— Ты счастливец, у тебя трое детей, а я молю Бога, чтобы он мне хоть одного послал, — проворчал Джемисон, выходя из раздевалки.

Уилбор последовал за ним. Драму своего друга они с женой часто обсуждали.

Игра требовала сосредоточенности, и разговоры здесь были неуместны. Однако Джемисон никак не мог сконцентрироваться. Он все время отвлекался, думая то о Лукане, то о Тарнии.

— Что-то не ладится у тебя сегодня игра, Шерри, — заметил Уилбор.

— В игре, как в жизни: полоса светлая, полоса темная, — проворчал Джемисон, скрывая раздражение.

И вновь промазал. — Извини, Джей, но сегодня я действительно не в форме.

— Да, у тебя явно темная полоса, — прокомментировал Уилбор, укладывая в сумку снаряжение.

Прощаясь с Джемисоном в коридоре, он сказал:

— Шерри, мы друг друга давно знаем. Мне кажется, тебя что-то гложет. Я могу чем-нибудь помочь? Ум хорошо, а два лучше…

Джемисон внутренне мрачно ухмыльнулся, представив, как Уилбор помогает ему убрать жену. Бедный, трогательно наивный Джей! Знал бы он!..

Джемисон покачал головой.

— Спасибо, старина. Ничего особенного — обычные неурядицы в делах. Сам знаешь, как это бывает. Ничего, не впервой, справлюсь. Спасибо за участие, но ты ничем не можешь помочь.

— Ладно, давай тогда пойдем и пропустим по маленькой — тоже помогает.

— Извини, Джей. У меня есть еще несколько срочных дел…

Уилбор глядел вслед уходящему Джемисону и думал, что никогда еще не видел его в таком настроении.

В час дня Смит с подносом в руке подошел к двери комнаты Шеннон. Он на секунду остановился и вслушался в доносящиеся из-за двери сочные, мягкие звуки виолончели. Какой тембр! Инструмент просто поет под ее пальцами!

Он постучался, вошел и опустил поднос на маленький столик.

— Ленч, мадам. Стакан шабли или шампанского?

Шеннон опустила смычок и, отставив виолончель в сторону, подошла к столику.

— Ничего не надо, Смит, я не буду пить. Мне нужно еще как следует порепетировать, чтобы вечером хорошо отыграть.

— Как скажете, мадам, но, по-моему, вы и так в прекрасной форме. К сожалению, я не смогу быть на вашем концерте.

— Почему?

— Мистер Джемисон приедет обедать к восьми часам. Шеннон уже рассчитывала на Смита и надеялась, что ей хотя бы сегодня вечером не будет так одиноко и что в зале будет хоть одна преданная и любящая душа.

— Мне очень жаль, Смит.

— Мне тоже, мадам, — сказал слуга, удаляясь. Шеннон поднялась и нервно заходила по комнате. «Так не может больше продолжаться, — думала она. — Нам надо расстаться. Боже, почему у меня нет детей?!»

В это самое время Джемисон находился в телефонной будке и разговаривал с Тарнией.

— Пообедаем сегодня вместе? — спрашивал он.