Джеймс Чейз - С/С том 8. Лучше бы я остался бедным. Выгодное дельце. Избавьте меня от нее

«Благослови вас Господь, мадам», — подумал Нго и медленно погрузился в покрытую разводами нефти воду. Пучина беззвучно сомкнулась над ним.

Придя в сознание, Клинг, как человек наблюдательный, сразу же сообразил, что: а) он валяется на ковре; б) кроме него, в квартире никого нет. Как человек сообразительный, он довольно быстро сложил два плюс два и понял, что Нго сбежал вместе с Шеннон.

Клинг, конечно, на всякий случай проверил квартиру, но это было уже бесполезно. Его верный и преданный раб, этот узкоглазый желтолицый сукин сын, променял хозяина на бабу. «Нет проблем, сэр». Ну, сволочь, ну, скотина!

Подняв с пола удавку, Клинг спустился на лифте в гараж. Краденого «кадиллака» там, конечно, не было. Дурак Нго смотался на нем, не понимая, что и десяти минут не пройдет, как его копы заметут. Загремит в тюрягу, и поделом!

А ему, Клингу, теперь остается только одно — побыстрее самому рвать когти. К черту Джемисона! Главное — успеть в Цюрих, чтобы снять со счета деньги.

Чемодан и двести тысяч аванса от Джемисона лежат в его машине.

Усевшись за руль, Клинг помчал в аэропорт Майами. Но успокоился лишь тогда, когда самолет взлетел и лег на курс. Клинг даже принялся что-то насвистывать. Итак, Цюрих, пять «лимонов» и новая жизнь. Рай. Он не знал, что впереди у него лишь встреча с тремя швейцарскими детективами, денно и нощно поджидающими его в операционном зале «Бовэ банка».

Джемисон сидел за письменным столом и ждал звонка. 23.15. Звонка не было. Почему молчит Клинг? Опять что-нибудь сорвалось? На душе становилось все тревожнее, но пока что он держал себя в руках.

В дверь постучали. Вошел Смит и положил перед ним письмо.

— Только что пришло, сэр.

Джемисон осмотрел конверт, увидел итальянские марки. Наконец-то весть от Тарнии!

— Спасибо, Смит. Принеси сандвичей, я еще немного поработаю.

— Да, сэр. — Смит поклонился и вышел.

Через несколько минут он вернулся с подносом в руке. Увидел, что Джемисон лежит, уронив голову на письменный стол.

— Сэр! Что с вами? Плохие вести?

Джемисон не отвечал и не шевелился.

Смит опустил поднос на сервировочный столик и быстро, как только мог, подошел к хозяину. Он уже видел, он уже понял, что Джемисон мертв. В сведенных в предсмертной судороге пальцах было зажато скомканное письмо. Посиневшие ногти явно указывали на причину смерти — сердечный приступ.

Ошеломленный Смит осторожно извлек листок бумаги из руки усопшего. Поколебавшись, прочел текст:

«Дорогой Шерри!

Надеюсь, ты все поймешь и простишь. Я поняла, что не хочу выходить замуж ни за тебя, ни за кого-нибудь другого. Джузеппе предложил мне участие в своем всемирно известном Доме мод. Теперь фирма будет носить не только его, но и мою фамилию. Я думаю, ты понимаешь, что это для меня означает. Другого такого случая не представится.

Шерри, мне очень жаль, но я надеюсь, ты повстречаешь еще женщину, которая станет матерью твоих детей.

Прости, если можешь.

Тарния».