Николай Аникин - Наркомэр

— Просыпайся. Пришлось самому идти, — пробормотал охранник и покосился в сторону Михалыча. Тот стоял, прижавшись спиной к косяку.

Боец ухватил бутылку нетерпеливой рукой и хрустнул пробкой. Все пробки именно так и хрустят, разрывая акцизную марку на клею.

— Давай с нами, — предложил он Михалычу. Ему не жалко. Он сегодня хозяин положения. Надо будет, еще его пошлет — тот сбегает. Ноги у него все равно что казенные. И деньги, как видно, водятся…

Однако Михалыч сразу же отказался. Нельзя ему. Вера не позволяет.

— Ну иди тогда. Не заслоняй пространство…

Они подняли рюмки и выпили, не чокаясь. Захрустели сухой коркой, оставшейся с прошлого дежурства. С такой закуской только водку и пить. Михалыч смотрел на них с состраданием.

— Говорят тебе: иди! Нечего пялиться…

— Вдруг начальник увидит…

— Был уже… только что. И больше не придет, потому что тоже человек. У него тоже семья и тоже дети… Понял, нет? Это тебе хорошо. Запряг, включил передачу — и на автопилот… Гужевой транспорт дорогу знает. Сам себе до дому довезет. Хе-хе-хе…

— Тогда я спать пошел… — проговорил он дрожащим голосом.

Возчик тронул вожжи. Конь послушно развернулся и вышел на свежий воздух. Подальше от кисловатых и холодных запахов. На покосе намного приятнее воздух. Он распряг Резидента и пустил пастись.

В течение дня Михалыч выспался и теперь лежал, считая звезды. Вот прошуршала по небу комета. Она медленно поднялась на юго-востоке и, увеличивая скорость и оставляя шлейф, прошила небо насквозь. Произошло это так быстро, что осталось лишь одно изумление. Он словно соприкоснулся с вечностью.

«Чем здесь мы все занимаемся? — вдруг подумал он. — Какая разница между теми, кто ворует и у кого воруют. Все будут равны там…»

Он поднялся, опустив ноги с телеги: наступало контрольное время. Всматриваясь в полумрак забора, он заметил под ним шевеление. Затем еще. Двое проникли на территорию под забором. Ползут по направлению к нему. С углового поста их нельзя различить. Очень медленно передвигаются. Чем медленнее, тем лучше.

Леонидов и Бутылочкин, оба в камуфлированной одежде, заползли под телегу и успокоились.

— Сейчас я пойду потихоньку вдоль стены. Вы останетесь на углу. Если все в порядке, далее по плану. Должны созреть. В крайнем случае симулирую приступ лунатизма. А вы тем временем отойдете.

Он слез с телеги и побрел. Дошел до угла. Завернул за него. Достиг входа в тоннель и остановился. Охранников не видно. Придется их искать. Не может он полагаться лишь на интуицию. Приблизился к помещению охранников и никого там не увидел. Качаясь, медленно пошел тоннелем. В любой момент пуля могла остановить его шаги. И, лишь достигнув поворота, он успокоился. Охранники спали у кирпичной стены, разложив ящики в виде кровати. Вещество действовало. Надо возвращаться.

Выйдя из тоннеля, он подал сигнал, нажав кнопку фонарика. И тут же заметил, как вдоль стены стали приближаться две тени.

— Спят… Мертвым сном.

— Хорошо, — прошипел Леонидов. — Где контора? Ах да, вот же вход.

Михалыч вместе с Леонидовым вошли внутрь. Дверь здесь по-прежнему не закрывалась — охрана пользовалась туалетной комнатой и кухней. Бутылочкин остался у входа со снайперской винтовкой. У Михалыча был израильский пистолет-пулемет. У Леонидова в руках двадцатизарядный «стечкин». Он приехал с ним из Москвы и никогда не расставался. В руках он держал пластмассовый чемоданчик. Приборы ночного видения работали исправно.

Кожемякин вынул отмычки и открыл планово-экономический отдел. Леонидова интересовал компьютер Безгодовой Марины. Он включил машину, затем подключил к ней свою технику. Работал не более пяти минут и отключился.

— Чисто у Мариночки в корзиночке. Надо дальше двигать…

Они вошли в кабинет директора. Здесь стояли два компьютера, включая компьютер секретарши. И вновь Леонидов работал с ними не более пяти минут. Чисто в обоих. Пусто. Лишь небольшие тексты по углам случайно забились, наподобие приказов «принять-уволить», а также письма с выражением совершеннейшего почтения. Мало на компьютерах работают. Сразу видно, что стоят они здесь для придания офису необходимого веса. Обидно. Зря, получается, штаны по траве терли. Напрасно извивались под бетонными плитами, прежде чем под забором самих себя протащить. Но если существует помещение, в котором стоят линии фасовки и розлива, а также охранник, запираемый на ночь, значит, есть и нелегальное предприятие. И у него обязательно должна быть бухгалтерия.