Джеффри Дивер - Навсегда

— По завещанию вы оставляете деньги одной из наших благотворительных организаций.

— Благотворительной организации?

— Фонд основал их несколько десятков. В конце концов, деньги придут к нам.

— Значит, вы не получите деньги, пока я не умру.

— Совершенно верно. Некоторые клиенты ждут, пока не умрут от болезни. Но большинство изменяют завещание, а потом уходят.

— Уходят?

— Сводят счеты с жизнью. Тем самым избегая мучительного конца. И, разумеется, чем быстрее они уйдут, тем быстрее вернутся.

— И сколько человек так сделали?

— Шесть.

Коуви посмотрел в окна, на деревья в Центральном парке, ветви которых трепал сильный ветер.

— Это какое-то безумие. Сумасшествие.

Фарли рассмеялся.

— Я бы принял вас за психа, если бы вы так не подумали… Пойдемте, я покажу вам нашу лабораторию.

Поставив чашку с недопитым кофе, Коуви последовал за доктором, и они подошли к массивной двери, за которой находился научно-исследовательский комплекс Фонда. Фарли показал суперкомпьютеры, генетическую лабораторию, криогенный участок. В лабораторию, где поддерживалась идеальная стерильность, они, само собой, войти не смогли. Через окна в коридоре посмотрели на полдюжины мужчин и женщин в масках и белых халатах, которые вставляли пипетки в трубки, выращивали культуры в чашках Петри, склонялись над микроскопами.

Фарли отметил, что Коуви заинтригован, но стена сомнений еще не сломана.

— Давайте вернемся в кабинет, — предложил он.

Когда они вновь сели, Фарли — за стол, Коуви — в кресло, последний, наконец, сказал:

— Я об этом подумаю.

Фарли, улыбнувшись, кивнул.

— Еще бы. Такое решение… Некоторые люди просто не могут заставить себя поставить под всем этим свою подпись. Спешить тут незачем. — Он протянул Коуви большущую папку. — Вот здесь вы найдете полученные нами результаты, сравнение генетических данных для наших клиентов, ушедших из своей первой жизни и начавших вторую, интервью с ними. Идентифицировать их невозможно, но вы прочитаете о детях и о самом процессе. Что особенно приятно, вам нет необходимости прощаться с вашими близкими. Скажем, у вас есть сын или дочь… мы сможем связаться с ними, когда они станут старше, и предложить им свои услуги. А вы через сотню лет вновь увидитесь с ними.

При словах «сын или дочь» Коуви поднял голову и моргнул. Потом отвел взгляд.

— Ну, не знаю…

— Мистер Коуви, вот что я вам скажу. Мне понятен ваш скептицизм. Но вы же сказали мне, что вы — бизнесмен? Вот я и буду говорить с вами как с бизнесменом. Конечно, у вас есть сомнения. У кого их нет? Но, даже если вы уверены не на все сто процентов, если думаете, что я пытаюсь продать вам мыльный пузырь, что вы потеряете? Все равно вам умирать. Так почему не бросить кости, не пойти на риск? — Он выдержал паузу и увидел, что его слова дают требуемый эффект. — А теперь, если вы меня извините, мне нужно сделать несколько важных телефонных звонков. Вот тут — комната отдыха. Посидите, почитайте, чего нам удалось добиться.

Коуви с папкой в руках прошел в указанную Фарли комнату. Дверь за ним закрылась.

Фарли уже понял, что старик дотошный и обстоятельный. Соответственно, дал ему сорок пять минут на знакомство с находящимися в папке материалами. Наконец, поднялся из-за стола, подошел к двери в комнату отдыха, открыл ее. Коуви встретил его со словами:

— Я на это пойду. Хочу пойти.

— Я очень за вас рад. — Искренность в голосе Фарли не вызывала сомнений.

— И что мне теперь делать?

— Вам нужно пройти МР-томографию и сдать кровь на анализ.

— Вам не понадобится часть моего мозга?

— Этим-то и замечательны гены. Каждого из нас можно полностью воссоздать по одной клетке крови.

Коуви кивнул.

— Потом вы измените ваше завещание, а благотворительные организации мы возьмем из этого списка. — Фарли раскрыл одну из папок, лежащих на столе, и достал список благотворительных организаций, созданных Фондом в последнее время. — Какие вам нравятся? Вам нужно выбрать три или четыре. Они должны соответствовать вашим интересам в этой жизни.

— Вот. — Коуви обвел кружком три названия. — Самую большую сумму я оставлю «Метрополитенской ассоциации содействия искусству». Вероника, моя жена, была художницей. Так можно?

— Конечно. — Фарли переписал названия выбранных организаций и их реквизиты на отдельную карточку, протянул Коуви. — Отдайте вашему адвокату.

Старик кивнул.

— Его офис в нескольких километрах отсюда. Я смогу увидеться с ним прямо сейчас.