Тесс Герритсен - Жатва

– Корабль принадлежит некой «Компании Сигаева». Судоходная компания. Кстати, тоже из Нью-Джерси. Зарегистрирована в панамском морском регистре. Последним портом захода корабля значится Рига.

– Это где?

– Столица Латвии, одной из бывших советских республик.

«Опять русские», – подумал Кацка.

Если это действительно русская мафия, они имеют дело с преступной организацией, отличающейся особой жестокостью и беспощадностью. Вместе с каждой волной законопослушных иммигрантов в Америку приезжало и отребье. Хищники, пауки, торопящиеся вслед за соотечественниками обосноваться в стране равных возможностей. Здесь они плели свои криминальные сети. Им Америка казалась страной легкой наживы.

Кацка подумал об Эбби Ди Маттео, и в нем вдруг вспыхнула тревога. После того ночного звонка он ей больше не звонил. Его потянуло позвонить ей. Набирая номер, Кацка почувствовал сильное сердцебиение. Он знал, как называется это состояние. Предвкушение. Радостное, тревожное и совершенно иррациональное желание услышать ее голос. Подобных чувств Кацка не испытывал очень давно и понимал (очень отчетливо понимал), что они значат.

Он тут же отключился. Весь этот час он пребывал в подавленном состоянии, которое лишь крепло.

Он прикинул расстояние, какое успел пройти этот внезапно снявшийся с якоря сухогруз. Наверное, не меньше сотни миль. Даже если они засекут его местонахождение, арестовать корабль в международных водах будет не так-то просто.

– Мне нужно все, что известно о «Компании Сигаева». Прежде всего их возможные связи с «Эмити» и Бейсайдом.

– Будет исполнено, Слизень.

Кацка завел двигатель.

– Твой брат по-прежнему служит в береговой охране? – спросил он Лундквиста.

– Уже нет. Но у него там остались друзья.

– Надо с ними связаться. Узнать, подымались ли они на борт сигаевского судна.

– Сомневаюсь. Учитывая, что корабль совсем недавно пришел из Риги.

Лундквист замолчал, увидев шедшего к ним Карриера. Тот махал рукой.

– Эй, Слизень! Тебе уже передали… насчет доктора Ди Маттео?

Кацка мгновенно выключил двигатель. Пульс, бешено стучащий в висках, он выключить не мог. Он смотрел на Карриера, ожидая самого худшего.

– Она попала в аварию.

По коридору громыхала тележка с едой для пациентов. Этот звук разбудил Эбби. Проснувшись, она обнаружила, что лежит на простынях, мокрых от пота. Ее сердце билось быстрее обычного. Сказывались последствия кошмара. Эбби хотела повернуться на бок… и не смогла. Ее руки были привязаны. Натертые запястья саднили. Значит, все это – не кошмарный сон. Это – кошмарная явь, от которой не проснешься.

Всхлипнув от собственного бессилия, она вдавила голову в подушку. Разглядывать потолок – единственное доступное ей занятие.

Где-то рядом скрипнул стул. Эбби повернула голову.

У окна сидел Кацка. Видно, ему было некогда побриться, отчего его лицо казалось старше. Наверное, он провел бессонную ночь. Таким Эбби его еще не видела.

– Я просил медсестер снять ремни с ваших рук, – сказал Кацка. – Но им это делать запрещено. Вы брыкались и вырывали иглы капельниц.

Он встал, подошел к ее постели.

– С возвращением вас, Эбби. Можно сказать, вы родились в рубашке.

– Я ничего не помню.

– Вы попали в аварию. Ваша машина перевернулась на Юго-Восточной скоростной магистрали.

– Кто-нибудь еще…

– Никто не пострадал, – поспешил ее успокоить Кацка. – А вот ваша машина уже вряд ли будет ездить.

Он замолчал. Эбби поняла, что теперь Кацка смотрит не на нее. В сторону. На ее подушку.

– Кацка, это все… по моей вине?

Он неохотно кивнул:

– Судя по следам шин, вы ехали с серьезным превышением скорости. Скорее всего, заметили впереди машину, двигавшуюся по вашей полосе. Решили избежать столкновения, резко затормозили. Вашу машину отнесло вбок и ударило о бетонное ограждение. От этого она перевернулась. Несколько раз. Хорошо, что на соседних полосах никого не было.

– Боже мой, – закрыв глаза, прошептала Эбби.

И снова в их разговоре возникла пауза.

– Это еще не все, – вздохнул Кацка. – Я говорил с дежурным офицером патрульной службы. В вашей машине нашли разбитую бутылку водки.

У Эбби округлились глаза.

– Быть этого не может, – прошептала она.

– Эбби, при травмах такое бывает. Вы просто забыли. После тех событий на пирсе вы находились в шоке. Тоже вполне объяснимое состояние. Решили расслабиться. Ничего удивительного. Вы же были дома.

– Если бы я выпила, я бы это помнила! Все, что происходило дома, я хорошо помню. Если бы я выпила, то ни за что…