Анатолий Ромов - Бесспорной версии нет (сборник)

– И что, все в порядке?

– В абсолютном. Перстень на месте. Его подлинность была удостоверена владельцем и экспертом.

Вопросы у меня иссякли. Я молчал, обескураженный.

Если «Перстень Саломеи» не выходил из квартиры Дадиани, получается, что Гогунава не имел никакого отношения к подлиннику! И Челидзе тоже не имел. Выходит, Челидзе руками Джомардидзе убил Гогунаву, чтобы завладеть копией? Не слишком ли много копий? Первая у Гогунавы. Вторая у Пэлтона. Третья изготовлена Лолуашвили для Чкония. Четвертая – найденная таможенниками в тайнике на «Георгии Гулиа», пятая – изъятая у Челидзе из шкатулки. Пять копий и все изготовлены без подлинника? Ерунда какая-то. Допустим, третья копия, изготовленная Лолуашвили для Чкония, и есть одна из тех, которые мы нашли сегодня. Значит, всего было четыре. Все равно многовато. Копии множились, а подлинник все это время лежал в квартире Дадиани? Лолуашвили, по его словам, работал по подлиннику. Не верить этому мастеру нет никаких оснований. Не мог же он делать копию, используя как образец копию же.

Не выдержав, я набрал номер Лолуашвили. Услышав отзыв старика, сказал:

– Батоно Элико, добрый вечер. Вас беспокоит майор милиции Квишиладзе, помните такого?

– Конечно, батоно. Слушаю вас.

– Батоно Элико, прежде чем ответить, прошу вас хорошо подумать. Вы уверены, что, изготовляя копию «Перстня Саломеи», использовали подлинник?

– Прошу прощения, батоно. Я что-то не понял. Повторите!

– Я спрашиваю: при изготовлении копии вы точно знали, что образцом вам служит подлинный «Перстень Саломеи»?

– Извините, батоно. А что же мне еще могло служить образцом?

– Допустим, другая копия?

– Вы шутите?

– Батоно Элико, я говорю совершенно серьезно. Я могу быть уверен, что у вас на руках действительно какое-то время был подлинник перстня?

– Конечно. Ведь я уже говорил об этом. У меня был подлинник, который мне дал Малхаз Гогунава.

– Подождите. Почему вы уверены, что это был подлинник?

– Извините, батоно… Я хоть и любитель, но все же разбираюсь в бриллиантах. Есть же тысяча признаков.

– Какие? Объясните, пожалуйста.

– Как вам объяснить? Особая твердость, высокая сохранность полировки, острота ребер грани, высокая экспрессия преломления, оптическая анизотропия. Мало ли что еще. Все это я наблюдал не один день. Я несколько недель корпел над копией. Было время убедиться, подлинник это или что-то другое.

– Значит, вы подтверждаете, что «Перстень Саломеи» был у вас на руках совсем недавно и довольно долгое время?

– Подтверждаю.

– И готовы показать это как свидетель?

– Конечно.

– Спасибо, батоно Элико. Но это еще не все. Что, если через полчаса я заеду к вам ненадолго? Нужно вам кое-что показать.

– Ради бога. Буду рад помочь.

Закончив разговор, я посмотрел на Джансуга:

– Странная получается история. В том, что у Гогунавы был подлинник, сомневаться было бы глупо. Но что тогда делать с утверждением Дадиани, что «Перстень Саломеи» не покидал его квартиры?

– Не знаю, батоно Георгий.

Я положил на стол найденный в доме Челидзе ключ.

– Похож на самоделку… Откуда? – поинтересовался Парулава.

– Найден в тайнике в доме Челидзе. Сталь легированная, а по форме – из прошлого века.

– Думаете, имеет отношение к сейфу Дадиани?

– Не знаю. Вот что, Джансуг: бери-ка фото Челидзе и поезжай с ним в Галиси. Надо установить, что в Галиси был именно он.

– Хорошо, батоно Георгий. А вы?

– Сейчас к Лолуашвили. Ну а потом… Потом у меня путь один – в Тбилиси. Кто там занимается нашим делом?

– Манучар Окруашвили из УБХСС.

– Повезло, серьезный человек. Я его знаю. Вместе на курсах повышения квалификации были.

…Привезенные мной копии Лолуашвили изучал долго. Сначала он просто рассматривал перстни через сильную лупу. Потом включил стоящий на столе прибор, насколько я понял, спектроскоп. Припав к окуляру, несколько раз поцокал языком и весь ушел в изучение перстней. Пришлось мне просидеть в ожидании около часа. Наконец, выключив прибор, Лолуашвили вернул мне обе копии. Вздохнул:

– Прекрасная работа. Главное, очень разная.

– Разве это не ваша работа?

– Нет. Свою работу я сразу бы узнал. Эти копии делал не я.

– Вы не могли бы предположить кто?

– Сложно. Впрочем… – Лолуашвили взял перстень, найденный на теплоходе. – Вот эта копия сделана из сфалерита. Сфалерит – вещь довольно редкая. Помню, в позапрошлом году прошел слух: в Тбилиси можно недорого достать сфалерит. Я хотел заняться этим, но руки не дошли.