Марина Серова - Месть русалки

Я миновала душ (на двери висела табличка, призывающая обязательно перед спуском в воду помыться с мылом и мочалкой), проигнорировав данное требование.

Конечно, не слишком хорошо нарушать правила посещения бассейна, однако у меня совершенно не было времени на то, чтобы стоять под душем — в любой момент с Надеждой может что-нибудь приключиться, мне вообще нежелательно оставлять ее без присмотра даже на незначительное время. Поэтому я быстро вышла из душевой и подошла к лавочке, на которой сидела Чекулаева.

Она ничего не сказала по поводу моего купальника, хотя я ожидала, что тренер удивится. Спортсменки-то плавают в сплошных, а не в раздельных, «пляжного» варианта. Видимо, со времен моего детства все поменялось, и сейчас никто не требует обязательной «формы» для заплывов.

— Шапочку не нашла, — изрекла тренер. — Надо же, как ты ухитрилась волосы не намочить под душем?

— Да ничего сложного, — пожала я плечами. — Мне же необязательно голову под воду подставлять. Неохота потом сушить волосы, хотя они у меня и не такие длинные.

— Вот, возьми, примерь. — Тренер протянула мне черно-синюю плавательную резиновую шапочку. — Она самая большая из всех, думаю, тебе подойдет.

Я натянула на себя сей необходимый атрибут, больше напоминающий резиновый чулок. Еще с детства ненавидела эти шапочки — такое ощущение, что они сдавливают всю голову вплоть до мозгов, не говоря уже про уши. Надежда придирчиво оглядела меня, велела заправить под шапочку непослушные волоски на лбу.

— Ты что ж резинку для волос не взяла? — укорила она меня. — Это мне завязывать нечего, а тебе бы не помешала.

— Забыла, — виновато призналась я. — Утром собиралась просто, шлепки вот с трудом нашла.

— Ладно, что с тобой сделаешь, — вздохнула Надежда. — Вот тебе очки, бери. Да зачем сразу-то надеваешь, их же помыть надо! Стекла протереть, ты так вообще ничего не увидишь!

Я поняла, что совершаю один прокол за другим — еще немного, и Надежда догадается, что никакой я не мастер спорта по плаванию и не выпускница факультета физической культуры, раз делаю такие глупые оплошности. Достаточно допустить еще одну мельчайшую ошибку — и точно, плакала моя идея устроиться в ученицы к Чекулаевой. Поэтому я поспешила спуститься на воду, где тщательно прополоскала очки и надела их на голову. Резиновые дужки плотно прилипли к моему лицу, и мне показалось, что глаза попросту вылезают из орбит.

Конечно, я в детстве плавала с очками — без них попросту невозможно погружать голову в воду, но всегда не любила это неприятное ощущение. Единственное, что мне сейчас хотелось, — так это поскорее проплыть нужное количество метров и снять все эти неудобные приспособления.

— Я могу засечь время, за которое ты проплывешь пятьдесят метров, — сказала Надежда, которая подошла к бортику бассейна. — Ты говоришь, давно не плавала. Какой у тебя был лучший результат?

— Двадцать три и три секунды. — Я вспомнила таблицу нормативов, которую изучала до приезда в бассейн. В ней говорилось, что пятьдесят метров вольным стилем спортсмен с квалификацией мастер спорта должен проплывать за 23,4 секунды. Я с легкостью «скосила» себе одну миллисекунду — раз Надежда хочет, чтобы я сказала ей свое лучшее достижение.

— Весьма неплохо, — похвалила меня Чекулаева. — Это в каком году было?

— Кажется, мне тогда лет двадцать было, — неопределенно пояснила я. — Точно не помню год.

— Ладно, я сейчас засеку время, а ты постараешься проплыть до конца дорожки максимально хорошо, как только сможешь, — сказала женщина. — Сейчас главное — чтобы я увидела твою технику и сравнила ее с той, которой учили меня. Ну что, готова?

Я кивнула, искренне надеясь про себя, что координация и скорость меня не подведут, теоретических знаний про стиль «кроль» будет достаточно для «сдачи экзамена».

Надежда произнесла заветные «на старт, внимание, марш!», и я с силой оттолкнулась ногами от стенки бассейна, позволив инерции придать моему телу максимальное ускорение.

Выкладывалась я по максимуму — мне показалось, что брызги от моих ударов ног разлетаются по всему полу в помещении, а руки работали, как жернова у мельницы.

На протяжении трех гребков руками я держала голову под водой, и лишь на четвертый поднимала ее, чтобы глотнуть воздуха. Расстояние в пятьдесят метров, сначала казавшееся таким незначительным, почему-то никак не хотело заканчиваться — мне казалось, что я плыву целую вечность, и я старалась ускориться, насколько это вообще было возможно.