Елена Дубровина - Шрам на ладони

Весы — это тоже понятно. Бывало, по крупицам, по крошечкам собираешь доказательства, а потом на суде бросают гирьки. Защита — свои, обвинение — свои. Кто кого перетянет…

Но почему у нее завязаны глаза? Слепая она, что ли? Или в упор ничего видеть не желает? Или же повязка означает, что следствие вечно блуждает в потемках?

Геннадий Дементьев с покрасневшими от бессонной ночи глазами лихорадочно листал утренние сводки.

Вот оно! Распоряжение по возбуждению уголовного дела по поводу двойного убийства и покушения на убийство гражданки Бахоревой… Следствие ведет Самойлов П. И.

Он вскочил и понесся по коридору в кабинет Пети Самойлова.

Тот глотал крепкий кофе. Сумрачно поглядел на вошедшего Дементьева.

— У тебя двойное убийство в Черемушках? — с ходу напористо начал Геннадий.

— Да.

— Обвиняемый Варламов Юрий Андреевич?

— Да… — протянул Самойлов удивленно.

— Ты его взял?

— Да.

Петр Иванович с раздражением отставил чашку. Дементьев облегченно вздохнул и уселся напротив него.

— Покажи-ка протоколы, Петенька.

— С какой стати? — вдруг взорвался тот. — Я всю ночь не спал. Уже практически все распутал. Вот жду только идентификацию. Иди, своим делом занимайся, Геннадий. Я здесь без тебя как-нибудь.

— Это ты занялся моим делом, — с вкрадчивой ласковостью заявил Дементьев. — У меня свидетель Варламов сейчас основной подозреваемый. А экспертиза показала, что убийство в обменном пункте произведено из пистолета системы «Вальтер». Ты ведь «Вальтер» изъял сегодня ночью с места происшествия?

— А откуда ты знаешь? — с подозрением поинтересовался Самойлов.

Черт! Ляпнул ненужное… Геннадий решил вести себя поосторожней.

— Знаю. Есть такие сведения. Слухами земля полнится.

— Пошел ты к дьяволу! — заорал Самойлов. — Нечего примазываться! Обидно, что я сразу расщелкал, а ты колупаешься?

— Ладно, — Дементьев поднялся. — Я пошел. — Он ткнул пальцем в потолок. — Это мой эпизод. У меня на них все улики.

Он хлопнул дверью. Вот козел! Конечно, Петруша обрадовался — все идет как по маслу, просто на заказ, само в руки плывет. Геннадий усмехнулся. А кто смазал-то и подтолкнул?.. Вот только узнать бы насчет пули, выпущенной Сергеем из «ТТ». Знают о ней или не знают?

— Таким образом, суммировав вышеизложенные факты, мы имеем все предпосылки к тому, чтобы не выделять это дело в отдельное производство, поскольку оно является составным эпизодом ранее возбужденного, расследованием которого занимаюсь я…

Геннадий бодро отчеканил казенные формулировки и с надеждой уставился на начальника следственного отдела.

Тот, недоверчиво поглядывая на него, припоминал вчерашний прокол с засадой.

«Дементьев вчера говорил про Черемушки… — он поморщился. — Выходит, я был не прав, что не разрешил ему выслать туда бригаду… Черт возьми… Неприятно».

— Андрей Андреич, я же говорил вам. Я предполагал нападение.

Дементьев сверлил взглядом две звезды в петлицах начальника, чтобы не выдать некстати своего плещущего через край торжества.

Вчера в этом кабинете его унижали, как мальчишку, ставя под сомнение его профессиональные способности.

«Так-то вот, старший советник юстиции. Убедился теперь, что прав был я? Только смиреннее голосок, смиреннее, а то наш Андрюша от обиды закусит удила».

— Н-да… — протянул начальник и постучал карандашом по столу.

— Вынужден признать, что я поторопился с арестом Грачева, — быстро «подмаслил» Дементьев. — В свете дополнительных фактов отчетливо вырисовывается картина его полной непричастности к преступлению. Все показания, данные им на допросах, получили подтверждение.

— Ну вот, — насупил брови начальник отдела. — А сколько ты его в каталажке продержал? Или тебя в институте не учили презумпции невиновности? Кто теперь ответ будет держать? Полное самоуправство. Думаю, выговор в приказе — это самое мягкое за такие штучки, Дементьев.

— Так ведь факты…

— А факты на то и существуют, чтобы их проверять, а не доверяться им вслепую.

«Раскипятился… — беззлобно подумал Геннадий. — Стыдно старику. Можно подумать, не знает, сколько невиновных под суд идет, а сколько преступников вынуждены отпускать за недоказанностью. Если бы я не решил проверить версию Сергея, то и накрутили бы ему на всю катушку, а ты, правдолюбец, сам с удовольствием подписался бы под окончанием дела».

— Виноват, товарищ старший советник юстиции, — вытянулся в струнку Геннадий. — Немедленно исправлю свою ошибку.