— И напрасно вы так старались, мало ему! Сколько он крови Елене Алексеевне попил! Правда, после гибели ее брата присмирел, даже за чужой нравственностью приглядывать стал. — Зина оглянулась на закрытую дверь кабинета и тихо сказала: — Я сама слышала, как он ссорился с Ворошиловым, и даже хотел ему набить морду за то, что он к Полине подкатывается. Впрочем, может, сам на нее виды имел, с него станется.
Из кабинета Ворошилова вышли люди, и он появился на пороге.
Уж не знаю, почему, но в свой кабинет он меня приглашать не стал. Мы прошли в соседнюю дверь, за которой оказалась комната, как я понимаю, для встреч и переговоров с клиентами, и устроились за большим столом, напротив друг друга.
Ворошилов посмотрел на меня сквозь холодно блеснувшие стекла дорогих очков:
— Я вас внимательно слушаю. Елена Алексеевна попросила меня ответить на ваши вопросы.
— Это не совсем то, что мне нужно. Я хотел бы услышать ваше мнение о положении фирмы на рынке оказания услуг, о ваших конкурентах. Например, о фирме, принадлежащей Коригову. Я правильно назвал его фамилию?
— Правильно. — Ворошилов поднял на меня взгляд. — Мне не слишком понятно, почему Елена Алексеевна заинтересовалась этими вопросами именно сейчас, а не, скажем, год назад. Впрочем, это не мое дело, и основания, по которым вы меня расспрашиваете, меня интересовать не должны. А насчет конкуренции между нашими фирмами… Каратаев и Коригов давно поделили сферы влияния. Причем если в начале девяностых у нас с ними было открытое соперничество, то в последние годы я назвал бы наши отношения взаимовыгодным сотрудничеством. Бетонные, каменные работы, тяжелая техника — это у нас, а у Коригова — отделка и торговля отделочными материалами. Мы сами пришли к выводу, что нам невыгодно держать огромный штат отделочников, и отдали это на откуп «Меридиану».
Ворошилов помолчал, но потом все-таки заговорил:
— Не думаю, что открою большой секрет, если расскажу о том, что Марату Коригову нравится Полина Каратаева. Была там даже какая-то романтическая история, после которой Полина осталась с Каратаевым, и даже вышла за него замуж. Кроме того, ходили слухи о давней ссоре Каратаева с его племянником, впрочем, ничего определенного так никто и не узнал. Но как-то чувствуется, что Марат Ильич не все надежды растерял, потому что он приезжал на сороковины, и о чем-то долго разговаривал с Полиной. О чем — тоже никто не знает.
Я насторожился:
— Возможно ли, что он решился убрать соперника с дороги?
Ворошилов достал изящный портсигар, вынул сигарету, но не закурил.
— Навряд ли. Баб у него, как грязи. А с Каратаевым они вроде даже и дружили.
Я подумал про себя, что Ворошилов недолюбливает Коригова, хотя это могло быть просто следствием каких-то личных симпатий или антипатий.
— Как складывались ваши отношения с Полиной Каратаевой после того, как она взяла на себя руководство предприятием?
Ворошилов недоуменно пожал плечами:
— Так она и при жизни Каратаева последний год прекрасно справлялась с обязанностями. Вообще, несмотря на некоторые нюансы наших с ней личных отношений, по работе у нас все складывается хорошо. Без ложной скромности, я — хороший организатор производства и грамотный инженер, а Полина грамотно занимается договорами и контрактами, контролирует работу сметно-договорного отдела, бухгалтерию и юристов. В общем, все финансы давно уже на ней.
— А Лена Городецкая? Как я понял, она распоряжалась контрольным пакетом акций.
— Лена? Она крайне редко вмешивалась во что бы то ни было. Вообще, за последний год я лишь дважды встретил ее в офисе.
— А Городецкий? Он не интересовался, как идут дела?
Ворошилов криво ухмыльнулся.
— А что Городецкий? По моему мнению, у него мозги в штанах. Кажется, этот придурок ревновал меня к Полине, хотя это глупо. Я получаю здесь очень приличные деньги, и по году выходят хорошие премиальные. Мы с Полиной давно выяснили отношения, и лишние неприятности мне на работе ни к чему.
Я поднялся.
Ворошилов несколько утратил свой лощеный вид:
— И что, это — все, о чем вы меня хотели спросить?
Я кивнул.
Ворошилов вздохнул с заметным облегчением:
— Ну, тогда, если позволите, я займусь выполнением своих непосредственных обязанностей. Это Полина Витальевна у нас — человек публичный, она вынуждена присутствовать на всех городских мероприятиях, а на мне держится все производство. Хотя, признаюсь, строительство — это такая отрасль, где часть доходов обязательно делается на бумаге, и Полина с этим великолепно справляется. Она свободно ориентируется во всех этих базах, коэффициентах и индексах — и никогда не позволит нам работать впустую. Я сам в этом профан, и ей доверяю безусловно.
Читать дальше