Оксана Обухова - Пристрелите загнанную лошадь

— А-а-а, — под этот протяжный звук он развернулся на сто восемьдесят градусов, с трудом разогнул затекшие ноги и, потягиваясь, встал, — я думал, она разбила голову.

— О косяк?

— Нет, про косяк я для рифмы сказал. Белла упала и ударилась головой о край журнального стола. Знаешь, упала… ну, словно кукла подломилась. И сразу кровь. Много. Борисов к ней подскочил и тут же орать начал — ты ее убил, ты ее убил, негодяй!

— Ты и деру, — усмехнулась я. — Адвокат, а не знаешь, что лучшая защита, это нападение.

— Ага. Только сейчас сообразил, — где-то давным-давно прочитал, что даже от небольшой ранки на голове может быть обильное кровотечение.

— Ну, ладно. Еще вопрос, можно?

— Можно даже несколько, — с небольшим удивлением сказал Кирилл.

— У тебя друзья есть?

— Есть, — более обескуражено протянул он.

— Много?

— Достаточно. Не успеваю на дни рождения ходить.

Я села на диван, посмотрела на него и язвительнее, чем хотела бы, произнесла:

— И никто из твоих друзей не может сходить к вам домой и принести компьютер?

Туполев огорчился до невозможности, сел рядом и, глядя в пол, пробурчал:

— У нас с Беллой общие друзья. Когда я уеду, начнутся выяснения отношений. Я имею в виду, в том случае, если за ноутбуком сходит кто-то из своих…

— Мне нравиться твоя логика, — серьезно сказала я. — Чужих, значит подставлять можно, а своих нельзя. Браво.

Я сердилась, но прекрасно понимала, что Кирилл в чем-то прав. Подобная ситуация может разбить самую дружную компанию на два лагеря — кто-то станет на сторону побитой жены, кто-то начнет оправдывать обманутого мужа.

Пожалуй, стоит проявить человеколюбие и совершить подвиг, подумала я, но вслух сказала:

— Давай обедать.

После того, как оказалось, что в тюрьму уже не надо, у Туполева прорезался аппетит. Я только успевала вскрывать вакуумные упаковки с колбасой в нарезке, резать хлеб и замешивать на горячей воде концентрат картофельного пюре.

— У Беллы есть подруга, — с набитым ртом, говорил Кирилл, — знаешь, такая толстенная, неподъемная квашня, всеобщая жилетка с мягкой грудью. — Он дотянулся до стакана с соком и продавил в горло кусок ветчины. — Голову могу дать на отсечение, вечером Белла помчится к ней. Жаловаться и зализывать раны. На затылке.

— Кстати, о затылке, — вставила я. — Думаю, что у твоей жены сотрясение мозга. Как полагаешь, в таком состоянии, она способна уйти из дома?

— Белла? — фыркнул Туполев. — Сбегать и пожаловаться, она способна даже на костылях.

— Как я догадываюсь, ты ведешь речь к плану моего проникновения в квартиру? — почти без вопросительной интонации, поинтересовалась я.

Охамевший от сытости Туполев, только кивнул.

— Часов в пять, максимум в шесть, унесется к Диане. Уверен.

— А Диана сама к вам в гости не ходит? Не навещает больную подругу?

— Что ты! — Кирилл махнул рукой с зажатым бутербродом. — Ей на третий этаж без лифта не подняться. Говорю же — кваш-ня. У нее на кухне такой удобный уголок для расстроенных подруг есть, в других местах ей чужие жалобы слушать не интересно. Нет защиты из собственных стен.

Почему-то неизвестная Диана стала мне симпатична (в Туполеве обычная разраженная ревность собственника говорила), я перебила его выпады и спросила:

— Когда ты будешь звонить своей маме?

— Как только Белла покажется на улице. Если позвонить сейчас, охранник на вахте может перезвонить нам и сообщить Белле о приходе медсестры. Она обязательно задержится и проверит, чего матушке понадобилось так срочно.

— А меня пустят? — представляя себя в пустой и страшно чужой квартире, я невольно поежилась и передернула плечами. — Не отправятся проверять, куда я иду и зачем?

— Думаю, нет. — Мне было недостаточно ответа «думаю», но Кириллу лучше знать. — Приходящая прислуга со своими ключами дело обычное. Сто раз на дню, то горничные, то мойщики окон, то с собаками пришли гулять. Главное — предупредить вахту звонком и внести гостя в список разрешенных. — Кирилл внимательно посмотрел на меня и спросил, слегка смущенно: — Боишься?

— А сам как думаешь? — ядовито спросила я. — Ты можешь предсказать реакцию своей Беллы, когда та узнает, кто именно помог ее мужу исчезнуть? Она у тебя вообще как, мстительная дамочка?

Кирилл опустил голову и отложил в сторону надкусанный бутерброд. Не дождавшись ответа, я встала и начала убирать недоеденные продукты в холодильник и составлять на поднос грязные тарелки.

— Знаешь, — сказал вдруг Кирилл, — все неприятности в нашей семье начались с моей женитьбы на Белле. — И очень грустно, добавил: — У нас, так называемый династический брак.