Дерек Тремейн - Как раскрыть убийство. Истории из практики ведущих судмедэкспертов Великобритании

Посещение морга для выполнения такого типа заданий было одним из немногих аспектов моей работы, из-за которого я ставила под сомнение свое участие в деле. Постепенно вонь, царившая в помещении, пропитывала мою одежду, волосы и кожу… А дыхание только ускоряло этот процесс. Запах сопровождал меня повсюду, глубоко забираясь в носовые пазухи. Вечером под горячим душем я смывала с себя все остатки этой вони, но в обеденный перерыв от нее нельзя было избавиться — мой любимый сырный сэндвич в такие дни неизменно отдавал гнилью.

Требовалось еще больше душевных сил, если мы имели дело с суицидальным утоплением. Я постоянно думала о том, сколько страданий должен был вынести человек, чтобы наконец (возможно, спустя многие годы) принять решение оборвать свою жизнь таким образом.

Как-то в среду утром поступили сразу два дела по факту утопления. Я собрала всю волю в кулак, готовясь к предстоящему, но все же впала в уныние, когда узнала, что в одном случае речь шла о самоубийстве. Оба тела лежали в центре морга, одно рядом с другим. От этого зрелища невозможно было отвести взгляд и приступить к работе с привычной сосредоточенностью. Мне потребовались все силы, чтобы убедить себя остаться сидеть в дальнем углу комнаты. Как завороженная, я наблюдала за поднимавшейся в воздухе дымкой, которая со временем стала плотной и осязаемой. Скорее всего, ее создавали посмертные эманации, иначе говоря, газы, поднимавшиеся от тел, и прежде я никогда не видела ничего подобного.

Сидя в поезде по дороге домой, я чувствовала странное отчуждение от других пассажиров в вагоне. Несомненно, их рабочий день прошел бесконечно приятнее моего. К тому же их одежда не источала едкий запах морга. Я смотрела в окно, но по-прежнему видела только вспухшие куски плоти розового, желтого и зеленого цвета.

Вечером я крепко задумалась о том, действительно ли морг является для меня подходящим местом работы. В конце концов, никто меня не заставлял ходить туда вместе с патологами, и у меня не было таких должностных инструкций. Я могла бы запросто вернуться полностью к офисной работе, и патологи наверняка одобрили бы это. Эти мысли не приходили мне в голову, когда я чувствовала себя свежей и отдохнувшей и понимала, что расследования утоплений в моей практике составляли исключения, а не правило.

Тем не менее несколько месяцев спустя я опять никак не могла надышаться уличной свежестью, стоя перед дверями старого морга. Я жадно глотала воздух, как будто от этого зависела моя жизнь. В моем сознании это место, казалось, приобрело эпические масштабы, став еще более мрачным и зловещим. Для меня было жизненно важно вдохнуть как можно больше свежего воздуха, потому что я никогда не знала, что ожидает меня внутри.

Я работала с пятью патологами и благодаря скорости печатания более 100 слов в минуту успевала подготовить от 50 до 100 отчетов о вскрытии за день. В первое время я была так поглощена работой, что у меня не было времени на уборку в офисе. Так что долгое время библиотечные полки позади меня оставались нетронутыми, хотя там была пара захламленных мест, которые рано или поздно следовало перебрать, чтобы они перестали отвлекать мое внимание. Я разрывалась между желанием по-своему перестроить обстановку и необходимостью печатать с головокружительной скоростью, чтобы вовремя обрабатывать неиссякаемый поток протоколов вскрытий. Признаю, что мне отчасти нравилось оставлять без внимания эти углы, чтобы сохранить их первозданный вид. Меня нисколько не волновало, что за несколько десятилетий они покрылись толстым слоем пыли. Глядя на них, я с удовольствием осознавала, что прикасаюсь к истории.

Прошло около четырех месяцев, прежде чем я нашла время обустроить офис по своему вкусу. Я перебирала стопку старых пустых листов, когда мне на глаза попалась ничем не примечательная коричневая папка. С виду она отличалась от всех канцелярских принадлежностей, которые обычно использовали в то время, но находилась в весьма приличном состоянии. Раскрыв папку, я обнаружила внутри плотный пожелтевший лист формата А4 — явно оригинальный документ — и старую черно-белую фотографию.

Я пожалела, что не взялась за эту папку с большей торжественностью. Находившийся в ней документ не только потряс меня указанной на нем датой, но и значившимся там именем. Я сразу узнала характер документа, и у меня пробежал мороз по коже. Ко мне в руки попал отчет об убийстве очень знаменитого человека. Убийца же был одной из самых печально известных личностей, которые когда-либо ходили по улицам Лондона, — он нес ответственность за серию насильственных нападений и убийство как минимум пяти женщин.