Сергей Гайдуков - Стреляй первым

Его слова были прерваны воем Шульца, который встал на четвереньки и попытался отползти куда-то в сторону.

— Гриша, — обратился Тарасов к Резниченко, который все так же пребывал в полупрострации. — Вместе с тобой в этот дом набежала целая куча проходимцев. П-просто кошмар какой-то! Этот герой-одиночка, к-которому я оттяпал немного меньше пальцев, чем следовало бы, он же твой человек, это ты его н-нанял грабить наш общий банк, не т-так ли? Вы же знакомы?

Резниченко даже не повернул головы, а Иван заметил, что таких знакомых Гриш он видал в гробу в белых тапочках на пару с хозяином дома.

— Странно, — развел руками Тарасов. — Я так и не узнал правду обо всем этом. Сплошные т-тайны… А этого-то балбеса ты помнишь, Гриша? — Тарасов показал на Шульца. — Тот, который похитил твою семью и требует за это деньги? Такого малорослого ублюдка забыть невозможно…

Резниченко снова никак не отреагировал на эти слова, зато Шульц злобно ощерился. Он явно хотел что-то сказать, но побоялся. Ему уже и так досталось сегодня выше крыши. Новых телесных повреждений Шульц не хотел, а потому был вынужден выслушивать рассказы Тарасова, который вальяжно развалился в своем кресле и вещал:

— Его морда сразу показалась мне з-знакомой. Только я никак не мог вспомнить, когда же наши д-дорожки с ним пересекались. Ничего, вспомнил. Хирург немного мне подсобил. Он к-как накачал малявку своими препаратами, тот и понес всякое… И адрес рассказал, где твою семью держал, и Макса какого-то все поминал… А г-главное, через слово: Штайнер, Штайнер, Штайнер… вот т-тут я и вспомнил. Ты, п-парень, к нам из Германии приехал, да?

Шульц пристально смотрел на Тарасова, как бы не веря в то, что слышал сейчас из его уст. А Тарасов продолжал медленно говорить, довольно оглядывая присутствующих и радуясь тому, что его талант рассказчика наконец-то оказался востребован.

— Был я пару лет назад в М-Мюнхене, и в баре «Голубой ангел» показали мне человечка. М-маленького такого, плюгавенького… В очочках таких, ну в точности ты, парень, — кивнул Тарасов Шульцу. — Я еще тогда спросил: «Это что за мальчик с пальчик?» Оказывается, это был человек Ш-Штайнер а… Знаешь… Гриша, ктот-такой Штайнер? Нет, откуда тебе… это же я все в д-дерьме копаюсь, а ты финансист. Банкир. Не знаешь т-ты Штайнера. Был такой деятель в Союзе в семидесятые годы. Деятель теневой экономики. Году в семьдесят девятом уехал на Запад, то ли как еврей, то ли как немец Поволжья. Но обосновался он в Германии, тогда это называлось ФРГ. Штаб-квартира у него в Бонне, а развернулся он ш-широко… Не знаю уж, вывез он с собой из Союза что-то или там сумел п-подсуетиться… Скорее всего, и то, и д-другое. Большим человеком стал. А лет пять назад проснулся в нем сильный интерес к бывшей родине. Ну не к березкам, естественно. И не к Красной площади. Он стал б-брать на абордаж наши местные банки. Очень п-про-сто: появлялись его представители, вроде к-как от солидного западного инвестора, тары-бары… Заключали договора, проникали в банк как соучредители. П-по разному это делалось, но результат б-был всегда один: куда-то из этих банков деньги утекали. Понятно, куда — к Штайнеру. Этих-то ребят, кто под легальных представителей работал, я не видел. А в-вот тот парень в баре, к-как мне сказали, работает у Штайнера тараном. Его так и зовут Таран. Потому что все уже знают, что со Штайнером дела иметь нельзя, лучше сразу гнать его п-предсгавителей поганой метлой. Но д-день-ги-то ему все равно нужны. И он стал выкачивать их д-дру-гим способом. Таранить. Приезжает вот такой м-маленький пронырливый человечек и начинает искать слабое место в б-банке. С-слабого человека в его руководстве. Которого можно подкупить. К-которого можно шантажировать, которого можно запугать и т-так далее. И когда он находит такого человека, он уже от него не отстает. Он б-берет его на таран и давит на н-него до тех п-пор, пока тот не сделает к-какую-нибудь глупость. Мало ли какую… Но чтобы Таран мог пробраться в этот б-банк и отправить деньги Штайнеру. Д-дать кредит, например… Т-теперь ты понял, Гриша, что это за дохлик? Это знаменитый штайнеровский Таран. Он бы не ограничился теми деньгами, что требовал вначале. Он т-тянул бы и т-тянул бы из тебя, пока ты рехнешься. А потом он попросил бы что-нибудь очень простое. Подписать пару бумажек, н-например. Подарить с десяток акций. Он бы нашел, как использовать твои слабости и врасти в нашу систему. И ведь он точно нашел т-твое слабое место, Гриша, — твою с-семью… Твое слабое место — семья, а ты сам — наше слабое место. П-поэтому я рад, что ты уходишь… Надо быть бойцом, н-надо стрелять первым, а ты…