Сергей Гайдуков - Стреляй первым

Отказать себе в этом желании он не смог и потратил почти два часа на затяжную и обильную трапезу, в ходе которой нервы его постепенно успокаивались, а движения приобретали плавность и размеренность. Как ни странно, но ему стало хорошо.

Он не поехал в тот день на работу и не отвечал на звонки по сотовому телефону. Ему было не до этого. Каким-то образом работа, бизнес, дела незаметно отошли для него на второй план, а может, и вообще потеряли всякое значение. Его совершенно не беспокоили тс встречи, которые он мог бы сегодня провести, и контракты, которые мог бы заключить в результате этих встреч. Ему это неинтересно, это было заурядным, как копошение муравьев в муравейнике.

Григорий Александрович помнил твердо одно: сегодня в шесть часов вечера он должен привезти на Пушкинскую площадь целый мешок денег, а взамен получить свою жену и дочь в целости и сохранности. Он немного туманно представлял себе, как именно это произойдет, но для конкретной работы существовал Кожин и существовал Аркадий Семенович. Они уж как-нибудь выследят местопребывание Шульца и размажут его по стене, что давно было пора сделать.

И его мысли настолько сосредоточились на этих событиях, что он ни разу не подумал о том, что жизнь не заканчивается в субботу. Что будет понедельник, когда ему обязательно надо будет появиться в офисе, иначе возникнут определен-ныс проблемы. Что надо будет еще встречаться и работать с Тарасовым и глядеть ему в глаза, чего Григорий Александрович ни разу не делал после ограбления «Грот-банка» и даже не представлял теперь, как это можно сделать.

Он ушел полностью в свою проблему, в свой микромир, забыв о существовании мира внешнего, в который непременно надо будет вернуться. Вне зависимости от того, чем закончится вся эта история с Шульцем, сумеет ли Кожин вернуть ему семью или нет.

После посещения домодедовского аэропорта Григорий Александрович пришел в приятное расположение духа, и теперь ему хотелось верить, что все кончится хорошо, и кончится прямо сегодня. Насвистывая что-то легкомысленное, он возвращатся из аэропорта в Москву, даже не подозревая, что сегодня успел озадачить два десятка людей.

Во-первых, сотрудников милиции, которые под руководством Андрея Шсстова вели за ним ежедневную, но пока безрезультатную стежку. Их очень удивил утренний маршрут Григория Александровича, еще больше удивило их его поведение в аэропорту. Разумного объяснения этому найдено не было, и слежка продолжилась.

Во-вторых, люди Казакова, посланные им по всем местам возможного появления Резниченко, также были растеряны, потому что Григория Александровича не было ни дома, ни на работе, ни в ресторане, где он обычно обедал. Он просто-напросто исчез.

Они очень бы удивились, если бы узнали, что, вернувшись из аэропорта, Григорий Александрович провел несколько часов, неторопливо прохаживаясь возле пруда, что недалеко от немецкого посольства, и кормя кусками булки уток. Двое милиционеров сидели в машине метрах в двухстах от него и уже ничему не удивлялись.

Ближе к вечеру Резниченко поехал к Аркадию Семеновичу. Остановившись у подъезда, он с удовлетворением отмстил, что красный «вольво» Кожина уже здесь, а значит, Толик времени даром не теряет и на пару с Аркадием Семеновичем соображает, как вытащить Ольгу со Светкой.

От этого Резниченко еще больше обрадовался и, нажав кнопку звонка в квартиру Аркадия Семеновича, долго ее не отпускал, испытывая чувство радостного возбуждения от протяжной и громкой электрической трели.

Не открывали достаточно долго, а потом на пороге появился Кожин.

— Привет, — весело сказал Резниченко и энергично прошел в квартиру, оттеснив Анатолия. — Как жизнь?

— Спасибо, ничего, — ответил ему чужой голос. — А как у вас?

Дверь захлопнулась, и Григорий Александрович заметил, что в прихожей, кроме него и Кожина, стоит еще один человек. И этот незнакомец держит всю ситуацию в руках, а заодно и жизнь Кожина с Резниченко.

Потому что в руке у него был револьвер со взведенным курком, направленный в голову Резниченко. Кожин медленно поплелся в комнату, и Григорий Александрович увидел, что руки у него сзади связаны полотенцем.

Незнакомец, молодой бритоголовый парень, быстро обыскал Резниченко и, ничего не обнаружив, подтолкнул вслед за Кожиным.

— У нас здесь была очень любопытная беседа до вашего прихода, — сказал бритоголовый.

— И о чем вы договорились? — дружелюбно спросил Резниченко. Он пока еще не мог представить, чтобы опасность поджидала его здесь, где он привык чувствовать себя в полной безопасности. Тем более ничего серьезного не могло случиться за два часа до встречи на Пушкинской. И молодой человек с револьвером не показался ему таким страшным, как, например, Шульц.