Максим Шахов - Взрыв направленного действия

– Логинов.

– Ты откуда звонишь?

– Из туалета.

– Понятно. Ты вообще-то в курсе, как продвигается расследование?

– Вообще-то – да. Ко мне недавно заезжали ребята.

– Ну и что они рассказывали?

– Рассказывали, что удалось установить – про машину, рацию, отпечатки, взрывное устройство и все остальное. Про суглинок и о том, как благодаря этому удалось локализовать район поиска их убежища… Извините, может, я чего-то недопонимаю, но… Заместитель директора что, не передает в Москву никакой информации? Или…

– Передает, – вздохнул Максимов. – Все всё передают, но… В общем, тут в Москве с этим делом разрастается грандиозный скандал. Все словно взбесились – и СМИ, и политики. Сам знаешь, какие обычно перед выборами разгораются страсти и сколько находится желающих набрать на этом лишние очки. В общем, во что все это может вылиться – даже трудно сейчас представить. В ряде средств массовой информации муссируются слухи о том, что Марченко направили в Ипатьевск специально, чтобы он развалил это дело. Другие СМИ не исключают, что все это – тщательно спланированная провокация ФСБ, направленная на срыв предвыборной кампании Лугового в регионах. Об этом же сегодня говорил в телефонном интервью радио «Эхо Москвы» Березуцкий. Он заявил, что Луговой ни на какие провокации не поддастся и своих поездок отменять не будет. Дума уже собирается создавать свою комиссию по расследованию этого дела. Совет Федерации – свою. По каналам информационных агентств только что распространено какое-то безумное «Заявление ста здравомыслящих политиков России»…

В общем, это какое-то умоповреждение. Я только что от директора. Он очень обеспокоен создавшейся ситуацией и поставил перед всеми управлениями следующую задачу. Не втягиваясь во все эти политические игрища, сделать все возможное и невозможное для обеспечения безопасности визита Лугового. В противном случае не исключена дестабилизация обстановки по всей стране, и определенные силы заинтересованы в этом именно сейчас…

– Я все понимаю и готов сделать все от меня зависящее, но возможности у меня крайне ограничены. Я хочу сказать, что все нити расследования сосредоточены сейчас в руках спецкомиссии. То есть замдиректора ФСБ полностью контролирует ситуацию и может намного эффективнее на нее влиять…

– Ты знаешь, чем занимался этот зам до того, как прийти к нам в ФСБ?

– Нет, ну, специалист он, конечно, не ахти, но насчет политики…

– Вот именно. Только нам в Ипатьевске сейчас нужен не политик, а специалист. Понимаешь? Профессионал, способный отслеживать и трезво оценить ситуацию и не зависящий в своих оценках от комиссии. Если Марченко или кто-нибудь другой решит сотворить какую-нибудь глупость или даже только подумает об этом – директор должен получить соответствующую информацию сразу же! Ты понял?

– Да. Но…

– Подожди. В сложившейся ситуации ни о каких официальных полномочиях речи, естественно, быть не может. Однако уже в ближайшее время руководители всех подразделений ФСБ, задействованных в проведении оперативно-розыскных и охранных мероприятий, получат неофициальные инструкции об оказании тебе всяческого содействия. Под личную ответственность руководителей. Далее, если возникнут какие-либо коллизии с комиссией или представителями других ведомств, мотивируй свою деятельность отработкой версии о причастности ипатьевских террористов к взрыву на московском рынке. В случае необходимости мы незамедлительно эту «легенду» подтвердим. Ясно?

– Ясно. А заместитель директора будет в курсе?

– Нет, – вздохнул Максимов. – Директор считает, что это нецелесообразно. У зама в комиссии своя задача, у тебя – своя. В курсе будут только три человека – ты, я и директор. Он очень рассчитывает на тебя. Очень. Ситуация действительно накаляется с каждой минутой, и в орбиту вовлекаются все новые и новые силы. Личность погибшего террориста установить пока не удалось. Отпечатки его пальцев по учету нигде не проходят. Однако – это вопрос времени. Дело в том, что, опираясь на связи Наумова-Кочергина в среде националистов, мы посадили людей просматривать оперативные видеозаписи…

– Ну и что?

– Погибшего в «семерке» идентифицировали как одного из участников марша баркашовцев в Москве, который они предприняли в ответ на запрет городских властей съезда РНЕ. Запись датирована декабрем девяносто восьмого года, изображение не очень четкое, но специалисты настроены категорично. Пока неустановленный участник марша и погибший в Ипатьевске террорист – одно и то же лицо.