Олег Алякринский - Я — вор в законе - Общак

Получить пластиковую винтовку на следующий день после приезда в Нью-Йорк Джокеру не удалось. Что-то там у Розенгольдов не склеилось. Не склеилось и на второй день. Только через три дня Жорик встретился с Иоськой на конечной станции бруклинской ветки метро и получил увесистый коричневый кейс.

_ Тут все, что требуется, — проинструктировал его Иоська — Как сделаешь дело, сложи обратно в кейс и оставь в пассажирском порту. Код 9876. Ячейка 5. Очень просто 9, 8, 7, 6, 5. Усек фишку?. Я потом приеду заберу. Самого тебя после Мишка вывезет обратно в Канаду. Оттуда свяжешься со своим заказчиком — он скажет, что делать. Усек.

Джокер, конечно, «усек». Он взвесил на руке кейс тянул килограмма на три-четыре.

— Куда тебе позвонить, если вдруг что пойдет наперекосяк? — хмуро поинтересовался он.

— Э нет, брат, ни хуя! — осклабился Йоська.. — Если пойдет наперекосяк, ты лучше вообще не звони! И учти, никакого перекосяка быть не должно. Кайзер этого не любит! Уж коли впрягся в повозку — вези до победного. Усек?

Этот разговор Джокеру не понравился, его покоробило, что рыжий так нагло с ним разговаривает, повторяя все время свое дурацкое «усек». Но он тут был босс, и Жорику пришлось стерпеть и свое самолюбие запихать поглубже… Базарить с Йоськой Розенгольдом ему тоже было в лом. Тем более что этот рыжий все равно ничего не решает. Его дело — доставить клиента, притащить ствол отвалить.

Жорик топал по улице, гладя себе под ноги. Настроение было херовое. Он, конечно, не стал рассказывать рыжему о своей неудаче в отеле «Дорэл-Йнн»: что Сергея Сучкова уже и след простыл и где его искать — хрен знает. Жорик с горькой иронией вспоминал о том, как он, наивняк, раскатал губы в Москве, как понадеялся, что вот привалит в Нью-Йорк, и Сучкова грохнет, и самого Варяга подловит, и огромные бабки слупит…

Он свернул к себе в переулок. Впереди шли две моложе телки: одна была невысокая, в короткой алой юбчонке и белой блузке, вторая — высокая и тощая как жердь. Обе вошли в подъезд дома, где он квартировал. Та, что пониже, показалась ему знакомой. Он напряг память — а, ну как же, блин, разве такое можно забыть. Эта шалава жила на том же пятом этаже, что и он, в соседней квартире и третьего дня, когда он с ней столкнулся на лестничной клетке перед лифтом, она так откровенно проехалась по нему своими темно-зелеными глазищами, что у него даже встал… Взгляд был дерзкий: она словно предлагала ему трахнуться тут же, в лифте… Не глаза, а просто два зеленых омута! А потом, когда узнала, что Жорик ее новый сосед — то сразу полезла знакомиться. Ленкой ее звать.

Тоже русская, видать, из эмигрантов. Ленка. А что, может, и в самом деле трахнуть ее…

Жорик скользнул в подъезд и сразу услышал оживленные женские голоса. Телки что-то с энтузиазмом обсуждали. Ему не хотелось ехать с ними в лифте — еще, чего доброго, обратят внимание на его тяжелый кожаный кейс. Не нужно это… Надо переждать. И он прилип к внутренней двери, встав в простенке.

Но девки и не думали подниматься: лифт уже подъехал, уже раскрылись двери, а они были поглощены беседой. Жорик прислушался.

— Ты представляешь, Инка, и он сразу отвалил мне десять штук авансом, а после всего пообещал еще десять отвалить!

— Офигеть! — восхищенно отозвалась Инка. — Где бы мне такого работодателя отхватить? Везет же тебе, Ленка! И муж мудак, и богатый любовник обломился… Кто он такой, говоришь?

— Да из Москвы, зовут Сергеем Сучковым. Уж не знаю, что он там за бизнес имеет, но сразу видно, бабок у него хренова туча — если он двадцать посулил…

Джокера бросило в холодный пот и одолел нервный колотун. Он даже подумал, что ослышался, что ему почудилось это имя… Блин! Точно Бог есть. А эти мудаки на зоне мне все твердили: «Херня все это, Джокер, все это выдумки про Бога». А вот видишь — не херня. Есть Бог. И, затаив дыхание, Жорик стал дальше слушать двух этих шалав.

— Говоришь, Сергей Сучков? — переспросила Инка. — Был у меня один хахаль в Одессе — мичман Сучков. Классный парнишка. Ну и какую же работу за двадцать тысяч кэшем нынче в Нью-Йорке предлагают?

— Ты не поверишь, Инка! Сучков меня попросил одного долбака в койку уложить и кое-что у него вызнать…

— А может, он шпион, Ленка? — фыркнула Инка. — Смотри, дадут тебе не двадцать кусков баксов, а орден… Посмертно!

— Посмертно? — хохотнула Ленка. — Думаешь, меня этот мудозвон до смерти утрахает? Да он сам умрет на мне… Я тебе еще кое-чего не рассказала про этого Сучкова…