Андрей Белянин - Пуля для императора

Мне стало жутко. Я пожалел, что завёл эту тему, но пришлось слушать до конца.

Тот лысый чиновник дважды менял паспорт, потому что бежал с Нерчинской каторги. Оба моряка лишились семей, были изгнаны со службы, а тот, что младше по чину, был прилюдно бит кнутом на площади в селе под Ярославлем.

Каковы были личные причины у самого отца Виссариона, он тоже особо не скрывал.

По сорвавшейся с его губ знатной фамилии понял, что этот человек был вынужден отказаться от всего – дворянства, титула, богатства, положения в обществе, жены и детей, лишь бы не подставлять их под маховик закона. Принял сан, получил церковное имя.

Для его близких он давно умер, геройски погиб при защите южных рубежей России. Пару раз он видел своих внуков издалека, им никогда не узнать, кто их дед…

– Но вы… Вы же все спасли меня?

– Я же сказал, считай это прощальными гастролями старой гвардии, – жёстко обрезал священник. – Ордена больше нет, теперь твой браслет на руке просто красивая серебряная безделушка.

– Погодите, но если на дом графа Воронцова напали китайские солдаты, если тот самый ренегат в городе, то вполне возможно, что и фон Браунфельс где-то рядом. Разве это не говорит о нависшей опасности над вашим… нашим государем?!

– Александр не худший царь. Быть может, даже лучший из предшествовавших. Но мы уже достаточно спасали его жизнь, а кто спасёт наши?

– Вы зациклены на своих обидах. Так нельзя.

– Да, возможно. За столько лет безотказной службы, когда единственной наградой за храбрость становится виселица или каторга… – отец Виссарион не договорил, он резко встал и подал мне руку. – Россия стояла до нас и будет стоять после. Мы все решили для себя – хватит. Уважая память твоего отца, мы вытащили тебя из казематов. Прими свою вторую жизнь как подарок и постарайся прожить её как свободный человек. Ради себя, своих близких, своего пути, а не пустых химер…

Я повесил голову. Неужели смерть графа Воронцова останется не отомщённой? Зачем тогда я всё ему рассказывал? Просто так, что ли?!

– Мне пора, сын мой. Не ищи никого из наших. Позволь им дожить тот короткий остаток лет, что подарила судьба, тихо и безмятежно. Я знаю, что по возвращении из Петергофа государь примет твою спутницу.

– Ну, допустим…

– Вот и пусть она расскажет ему всё, что было там, на Байкале, подтвердит, что в последний раз видела тебя в день ареста. Мир велик. Возможно, если вы встретитесь где-нибудь в Альпах или на побережье Португалии, вы сумеете создать дом и семью. Поверь, что это невероятное счастье – жить, как живут все обычные люди…

Он быстро обнял меня на прощанье и ушёл не оборачиваясь. А я остался.

Один, на лавке, среди чьих-то могил, с пустой головой и равнодушным сердцем.

У меня не было ни одного аргумента в защиту своей позиции. Да и самой позиции-то, честно говоря, тоже не было, поскольку всё, во что я влез, произошло не по моей воле и не из-за моего неправильного – правильного выбора.

Мой отец втравил меня в эти свои заговоры, интриги, бои, фактически повесив на мою шею часть своей судьбы, и теперь я должен за него доиграть эту партию.

Но спросил ли он, хочу ли я так жить? С постоянной оглядкой, с револьвером под подушкой, вечным страхом за близких, вечным беглецом от закона и общественного мнения? В конце концов, он сам отправил меня в Лондон совсем не для этого.

– Всё, – я подтянул рукав и снял с запястья браслет Цепных Псов. – Довольно. Это не та игра, в которой может победить одиночка. Прости, отец…

Я сунул браслет в карман своих дешёвых штанов и решительно встал. На скамейке остались две пустых кружки из-под чая. Солнце катилось к горизонту, тени становились размытыми. Думаю, мне пора на Сенной рынок.

Не знаю, где это находится, но найду. Мои друзья ждут меня, им тоже может грозить опасность. Если царя Александра охраняют многие и многие, то Матвея и Энни – никто. А если у меня и остались близкие люди, то только эти двое…

Выспросив дорогу, я легко шёл по широкому Невскому проспекту походкой абсолютно свободного человека! Очень скоро все мои беды, проблемы, тревоги и напасти, казалось, навсегда останутся позади.

В конце концов, я сдержал слово, выяснил правду об убийстве своего отца и посла Британии, сэра Эдварда Челлендера. Я передал официальным лицам тайной полиции Российской империи всю переписку иностранных шпионов, касающуюся отторжения части русских территорий, втягивания России в затяжной конфликт с Китаем, военных провокаций Британии, Франции и Германии и прямого указания на заговор против жизни царя Александра Второго.