Юлиан Бардин - Империя страха

Вмиг протрезвев, Леля вцепилась в подарок непослушными пальчиками и тут же примерила презент, торопливо бросив:

— Может, я тебя и без денег обслужу. Ты мне, между прочим, тоже понравился.

— В благотворительности не нуждаюсь, — надменно процедил Дегтярев и тут же отключился, погружаясь в призрачное забытье навалившейся усталости.

В тесном предбаннике послышался громкий, здоровый храп спящего мужчины, а белобрысая Леля торопливо погасила свет, пристраиваясь на жесткой кушетке. Не прошло и пяти минут, как веселая компания забылась хмельным сном.

Телефон-автомат находился у пустынной в этот час железнодорожной платформы. Чижов, посиневший от пронизывающего насквозь холода, в одной лишь набедренной повязке, сделанной из автомобильных чехлов, босыми ногами прошлепал по мокрой земле и подбежал к таксофону.

Порывисто сорвав трубку с рычага, он непослушными пальцами набрал «02» и тут же услышал в динамике сонный голос милицейского диспетчера:

— Милиция, слушаю?

Пытаясь унять нервную дрожь и клацая от холода зубами, Иваныч торопливо выпалил:

— На меня напали в собственном доме трое

неизвестных, вооруженных пистолетами с глушителем…

— Ваша фамилия, — перебил заявителя диспетчер.

— Чижов Иван Иванович, одна тысяча девятьсот шестьдесят пятого года рождения…

В интонациях диспетчера послышались нетерпеливые нотки:

— Ваш год рождения меня абсолютно не интересует, назовите адрес.

Иваныч продиктовал название поселка и номер дома, услышав в ответ:

— Ждите, патрульная машина будет через сорок минут, — динамик отозвался короткими гудками.

— Черт! — громко выругался каскадер и побежал к оставленной в сторонке машине, приговаривая на ходу: — Да за сорок минут из меня сделают мелкий винегрет.

Усевшись за руль, Чижов принялся размышлять, что же ему предпринять в сложившихся обстоятельствах.

С одной стороны, можно было бы дождаться патрульных и вместе с ними вернуться в собственный дом — в машине было тепло от исправно работающей печки.

Но имелась одна причина, заставившая его передумать: во-первых, неизвестно, действительно ли приедут менты, а во-вторых, лампочка на приборном щитке уже давно горела, возвещая о том, что бензин на исходе.

Покосившись на вороненую сталь пистолета, лежавшего рядом на сиденье, Иван решил вернуться.

В конце концов грабители или убийцы — кто они на самом деле, было пока неясно, — должны понимать, что раз человек вырвался, значит, в самом ближайшем времени в дом должны нагрянуть вооруженные стражи порядка. Не идиоты же нападавшие в конце концов?

А вернуться было необходимо — хотя бы за одеждой, в которой остались деньги и документы.

Плавно включив передачу, Иваныч тронул машину с места, разворачиваясь на маленьком пятачке.

Не зажигая фар, он приблизился к темнеющему в ночи дому. Внешне все оставалось спокойно, могло показаться, что здесь вообще ничего не произошло, если не считать выбитой оконной рамы и сорванной с петель входной двери.

Отбросив в сторону чехол, каскадер остановил «жигуленок» в нескольких десятках метров от бревенчатого строения и, прячась в тени высоких деревьев, стал приближаться к своему жилищу.

Вокруг царила абсолютная тишина, нарушаемая лишь сдержанным дыханием и громким стуком собственного сердца Иваныча.

Выставив перед собой удлиненный глушителем ствол, Чижов поднялся по ступеням крыльца и осторожно ступил за порог, прислушиваясь к каждому шороху.

Под ногами скрипнула половица — ее стон был тих и жалок, как будто тяжело вздохнула насмерть перепуганная мышь, а Иванычу показалось, что разверзлась бездна, обрушившись оглушительным шквалом падающих камней.

Пройдя через кухню в коридор, он, к своему немалому удивлению, обнаружил, что никакого покойника здесь больше нет — чьи-то заботливые руки старательно уничтожили все следы недавней трагедии.

Но что-то в доме было не так. Пройдя в спальню, Ваня нашел там свои вещи абсолютно нетронутыми. И документы, и деньги мирно покоились в заднем кармане брюк.

Чижов решился и зажег свет… Представшая его напряженному взору картина была, мягко говоря, гнетущей; создавалось впечатление, что в комнатах похозяйничали настоящие вандалы.

Все было перевернуто вверх дном — распоротые подушки истекали пухом и перьями; из раскромсанного матраса торчали старенькие пружины; его незваные гости разломали даже прикроватную тумбочку.