Александр Тамоников - Один к десяти

— Понятно. Шах остался в горах?

— Скорее всего. Он прикрыл мой отход.

— Жаль, если погиб. Ну ладно, ждем результат разведки, потом примем решение. Все! До связи!

— До связи!

Офицеры и сержанты смотрели на Егорова. Прекратив контакт, тот обвел взглядом всех присутствующих.

— Сегодня проведут разведку с воздуха и решат, что с нами делать. Это все!

— Почему ты, капитан, не сказал, что в горах больше тысячи штыков боевиков, почему вы с Дорониным оба не доложили об этом? — чуть не сорвавшись на крик, спросил Панкратов.

— А где доказательства тому, что их там тысяча? Со слов Шаха, отряд Костолома насчитывает до тысячи голов. Я сам видел около трехсот. Где точные данные?

— Так добудь их! И какая разница, сколько их там? Нам нужна помощь, неужели не ясно? Кому тут воевать-то, по большому счету?

— Кому, спрашиваешь? Мне, Доронину, тебе, всем, кто находится здесь. И вообще, Сань, прошу, огороди меня от нытья твоих подчиненных. — И резко в сторону Панкратова:

— А ты утри сопли и сделай так, чтобы я тебя не слышал. Сказано же тебе — разведка будет проводиться, ну чего еще не ясно? Не при сержантах будь сказано.

— Разведка, рекогносцировка. Ну ждите, мать вашу, дождетесь, когда всем головы поотрезают, — Панкратов явно потерял контроль над собой: — За что класть голову тут? За сраный аул? За что?

— Панкратов! — Доронин поднялся. — Пошел вон отсюда, командование высотой передаю сержанту Голикову из взвода спецназа, а ты проваливай куда хочешь.

— Вот ты как? Ты, значит, герой, а я дерьмо. Только не герой ты, Доронин. Дурак ты. Времена Матросовых прошли. Неужели ты этого не понимаешь, ты, которого по возвращении выкинут из армии, как ссаный матрац? За что воюешь, Доронин?

— Ах ты, сучонок! — Егоров вскочил с места, и если бы не Голиков, то Панкратов едва бы увернулся от увесистого кулака капитана.

— Пошел вон, скотина! — не сдержался и Доронин.

— Это вы пошли, герои гребаные! — Панкратов, распахнув завесу, резко вышел из КНП.

— Ну, в натуре, заноза, — ругнулся Егоров, — ты его, Доронин, с колонной в тыл отправь. А то он здесь такого наворочает. И идут же такие в офицеры? За каким чертом? Аксельбанты носить? Так трись тогда возле папочки, не лезь в войска. — Валера знал, что отец Панкратова — генерал. — А знаешь, почему он сюда прибыл? Сказать? Думал, гад, пересидит где-нибудь три месяца, орденочек ему нарисуют и в личном деле отметку — воевал. Как же? Боевой офицер! Тьфу, как же осточертела эта порнография.

— Успокойся, Валер! Черт с ним. Как придет колонна — отправлю в штаб.

Послышались испуганные крики, шедшие откуда-то из глубины траншеи.

— Что за черт? — Доронин встал с места и направился на выход, командиры последовали следом.

Навстречу, чуть не сбив с ног, бросился молодой боец.

— Ты куда летишь как угорелый?

— Там… там, товарищ старший лейтенант, двоих наповал, в голову.

— Кого наповал?

— Там, в третьем взводе.

Испуганный солдат ничего больше объяснить не смог. Доронин приказал всем следовать на свои позиции, сам же с Егоровым и Бобровым быстро направился в расположение третьего взвода.

На стыке двух траншей на земле лежали два бойца. Под головами — кровавое месиво. У одного вместо глаза зияла черная дыра. У второго — аккуратное отверстие— над правой бровью, ближе к переносице. Затылки разворочены, откуда вместе с мозгом вытекала черная кровь.

— Снайпер, — сделал вывод Егоров, — значит, объявились. Это очень плохо. Так! Кто видел, как стояли эти бойцы, куда лицом?

— В сторону леска, товарищ капитан.

— Разрешите доложить, — попросил слова бледный как мел сержант.

— Давай!

— У них задача была контролировать лесной массив.

— «Зеленку», значит? Понятно. Ладно, тела унесите к тем, что лежат за КНП. И не высовываться из траншеи, ясно? Всем передать!

Егоров обернулся к Доронину.

— Почему не сработали мины?

— Ты у меня спрашиваешь?

— У себя. Плохи дела, Сань, раз снайпер прошел минное поле и устроил себе позицию. Вычислить его отсюда будет нелегко. Так что отдавай приказ увеличить насыпь со стороны «зеленки». Без дела по высотам не шастать, головы не высовывать и вообще довести до всех, что рядом — смерть. А я пару своих наблюдателей посажу, пусть присмотрятся, авось и будет толк.

— Это все сделаю. Но может, следует что-то пред принять более эффективное, чем наблюдение?

Егоров задумался и принялся размышлять вслух:

— Примерный сектор нам известен, стреляли прямо напротив, скорее всего, с дерева.