Александр Тамоников - Война не по правилам

— Куда уж яснее, — буркнул Гарин.

— Ну и отлично. — Мирзади повернулся к Самару: — Машина готова?

— Да, саиб!

— Загрузите в нее русских, в охрану ты лично и еще двое, на твое усмотрение. Всем иметь маски. Да и голову девки прихватите, ее мы тоже покажем.

— Один вопрос, саиб.

— Да?

— Нам по-прежнему быть в одежде племени хату?

— Тебе и твоему человеку — да.

— Понял!

— Выезд через пять минут.

В 11.10 «Хаммер» и «Тойота» пошли от Лашкара на северо-восток и через пятнадцать минут остановились у развалин древней крепости, в которой сохранилась лишь часть одной из башен. За крепостью хорошо просматривался высокий перевал.

Мирзади и Рани (Рубанко) переоделись в черные одежды палачей. Главарь террористической организации поинтересовался у последнего:

— Ты сможешь при монтаже ролика убрать перевал?

Рани, который прекрасно владел навыками оператора, когда-то еще до призыва в армию успев поработать ассистентом оператора на одной из советских киностудий, ответил:

— Перевал смогу, развалины нет.

— О развалинах я не спрашивал. Готовь аппаратуру.

— Она готова.

— Значит, проверь ее еще раз, чтобы не вышло сбоя. Нам надо как можно быстрее сбросить запись с медиками в посольство России. Там уже знают об их похищении, как знают наверняка и в Москве. Надо дополнить информацию, чтобы игра шла по нашему сценарию.

— Я все понял.

— Молодец.

— Еще вопрос, саиб.

— Ну, что такое? — недовольно спросил Мирзади.

— Ваш голос будем искажать?

— Зачем? Я, конечно, польщен, что ты думаешь, будто мой голос узнают высшие должностные лица России, но это не так. Пока не так. Скоро они будут знать обо мне даже то, чего я сам не знаю или забыл давно. Ничего искажать не будем.

— Хорошо.

Мирзади вышел из «Хаммера», взмахнул рукой. Из «Тойоты» выскочил Самар, подбежал к хозяину:

— Да, саиб?

— Русские текст смотрели?

— Смотрели. Читали. Женщина спросила мужа: «И это мы должны сказать в камеру?»

— И что ответил хирург?

— Он ответил, что у них нет другого выхода и в Москве это поймут.

— Правильно мыслит господин Гарин, а что анестезиолог? Какой-то он мрачный. Но неподавленный.

— Я бы внимательно смотрел за ним.

— Это ты мне говоришь? — вскинул брови Абдулла.

— Извините, я посмотрю за ним.

Мирзади указал рукой на развалины:

— Выведи русских туда. Наручников не снимать, даже с женщины. Всех троих на колени. Твоим людям надеть маски и встать сзади мужчин. Понял меня?

— Понял!

— Выполняй, и быстро!

Самар убежал обратно, а к Мирзади подошел Рани:

— Я готов.

— Все работает?

— Это же японская камера.

— Хоп. Сейчас выведут и поставят на колени у развалин русских, сзади встанут люди Самара, тогда и начнем съемку.

— Да, саиб!

Медиков вывели из машины, повели к развалинам, поставили на колени. На них были надеты ярко-красные балахоны. Стоявшие сзади боевики — в одежде племени хату и в черных масках, через узкие прорези которых были видны только глаза. Под ногами одного из бандитов лежала голова Гути Дали. К медсестре вышел Мирзади, весь в черном, в такой же маске, но только с дополнительной прорезью для рта, в руке нож. Он посмотрел на Рани, тот кивнул, на видеокамере загорелась лампочка. Мирзади начал речь:

— Мы, борцы за свободу Афганистана, в неравной схватке с неверными, пытающимися поработить нашу страну, вынуждены прибегать к захвату заложников. Я подчеркиваю, вынуждены, ибо другого языка агрессор не понимает. Перед вами медицинский персонал полевого госпиталя Красного Креста в Малияре. Нападение на него осуществляла наша организация, и мы берем на себя ответственность за это. Среди медперсонала госпиталя оказалась местная девушка, нарушившая наши обычаи и традиции. За это она была наказана. — Мирзади взмахнул вооруженной рукой, Гамал Атияр поднял голову зверски убитой Гути. А главарь организации продолжил, повысив голос: — И так будет с каждым, кто встанет на сторону врага, кто проявит неуважение к нашим обычаям. Так же будет и с русскими врачами, если российское правительство не проявит благоразумие и не удовлетворит наши требования, которые вместе с этой записью будут переданы в посольство России в Афганистане. Клянусь всем святым, что я лично убью этих людей, если Россия проигнорирует наши требования. Мы не намерены бесконечно вести переговоры и ждать ответа. Мы отводим Москве ровно неделю с момента получения требований на их выполнение. У меня все. А теперь свое слово скажут пленники.