Дэвид Сэперштейн - Кокон

Первой заговорила Алма Финли.

— Давай же, Мэри. Ты играешь уже два месяца. И тебе пора бы научиться.

Мэри подняла глаза. На лице было выражение обиды..

— Я пытаюсь сыграть партию, какой раньше не играла, и мне кажется, что зашла в тупик.

Бесс наклонилась к ней и посмотрела на ее игральные кости. На минутку она задумалась, с потом посоветовала Мери сделать соп и сыграть в открытую.

Мэри посмотрела на костяшки мах-джонг [4] Мох-Джонг — разновидность китайского домино. В ней играют 144 костяшки. перед собой, улыбнулась, поняв, что она может сыграть так, как ей посоветовала Бесс.

— Спасибо, Бесс. Мне кажется, что ты должна быть еврейкой, раз так здорово разбираешься в этой игре.

Алма засмеялась. Она лучший игрок в этой компании, хотя и не еврейка. Бесс и Роза объявили ее почетной еврейкой, когда она их вчистую обыграла всего после трех уроков по игре в мах-джонг. Она было непревзойденной картежницей и блестяще научилась играть в мох-джонг. Оно подсчитывала костяшки так же, как карты и поэтому всегда имела шансы на успех. Она играла процентками [5] Процентки — игровой термин. . Еще до того, как Джо был вынужден уйти на пенсию, они несколько раз побывали в Лас-Вегасе. Она всегда одерживала победу за игровым столом благодаря превосходному умению все рассчитывать. Джо любовался ею в такие моменты, хотя ему всегда казалось, что в следующий раз фокус не выйдет. Он никогда не разрешал ей проигрывать более, нескольких сотен долларов. Но и при этом ей удалось накопить на банковском счете, о котором Джо и не ведал более десяти тысяч долларов благодаря своим выигрышам.

Мэри стукнула косточкой, проведя соп, и игру продолжили.

— Запад (Вест) — сказала Бесс.

— Получите мах-джонг, — откликнулась Алма и продемонстрировав свою руку с выигрышем.

Роза недоверчиво посмотрела на нее и сказала:

— Вне сомнения, когда-то в твое белое англосаксонское протестантское прошлое проник еврей… или так, или ты врешь.

Алма засмеялась опять.

— Это мог быть житель Востока.

Это породило новую волну смеха. Бесс Перлман подумала, что надо' поговорить с Мэри и уточнить, что считать еврейским признаком, а что нет. Здесь для таких выяснений было не время и не место.

Они скинули костяшки на середину стола и стали их переворачивать и перемешивать для новой игры.

Алма сказала:

— Джо говорил мне, что бассейн скоро заполнят водой.

— Сегодня, — ответила Бесс. (Бесс относилось к числу неразговорчивых женщин.) — Мой Артур утверждал, что Бен сообщил это сегодня.

Роза посмотрела на Мэри и переспросила:

— Точно? Это будет сегодня?

— Да, — ответила Мэри. — Бен говорил мне, что сегодня у него встреча с управляющим, и что бассейн заполнят после его визита к мистеру Шилдсу. Иметь с этим человеком дело это просто целый крестовый поход, но когда муж говорит о чем-нибудь что будет сделано, обычно так оно и бывает.

Бен действительно был человеком слова и дела. Он был лидером, и, пока Мэри не почувствовала себя личностью, она во всем подчинялась Бену Грину. Иногда он был предельно надоедлив. Но это не было его виной. Это он ей доказал в день, который ей никогда не забыть. Они были женаты двадцать два года, и трое их детей уже вылетели из гнезда. Младшей было девятнадцать, и она была студенткой Корнельского университета, где изучала биологию моря. Средний покоился на Арлингтонском кладбище. Он был призван в армию и отправлен служить своей стране во Вьетнаме где и погиб. Ее старшая дочь была замужем и собиралась сделать Мэри и Бена бабушкой и дедушкой. Она была на шестом месяце беременности и жила в Чикаго. Звали ее Патриция, она была замужем за Майклом Киипом, многообещающим менеджером компании «Дженерал Фудс».

Один из майских дней 1965 года Мэри проводила в привычном режиме. Бен проснулся, встал и ушел из дому около семи утра. Было уже одиннадцать, но она еще не вставала. Она услышала, как ключом открыли входную дверь, голос Бена, зовущий ее. Мэри откликнулась: «Я здесь». Он вошел в комнату, посмотрел на нее. Потом, покачав головой, подошел1 к большому стенному шкафу и достал свой большой дорожный чемодан.

Она его спросила:

— Куда ты собираешься? Сегодня пятница.

— Я должен ехать в Лос-Анджелес сегодня пополудни. Меня не будет до конца следующей недели. Нам предстоит провернуть кучу дел по этим новым нефтяным счетам. — Говоря это, он продолжал укладываться. Она сразу же почувствовала себя очень подавленной и одинокой, но вдруг ей в голову пришла идея: