Пол Кемпрекос - Медуза

Завала боялся мгновения, когда электричество полностью откажет. У батисферы был запасной резервуар, но механик сомневался, стоит ли продлевать мучения. В то же время он упрямо подавлял стремление сдаться и заполнял сознание видами гор вокруг Санта-Фе. Закрыв глаза, он представлял себе, что отдыхает после зимней прогулки, а вовсе не сидит в полом стальном шаре на дне холодного моря.

Блям!

Что-то ударилось о батисферу. Завала прижался головой к стене, не обращая внимания на холод, просачивающийся сквозь металлическую оболочку. Он услышал скрежет, потом вновь лязгающий удар и еще.

Азбука Морзе. «К», понял он.

После мучительной паузы последовало «о».

«Курт Остин».

Кейн сидел сгорбившись, опустив голову и обхватив колени. Оторвав подбородок от груди, он слезящимися глазами, плывущим взглядом посмотрел на Завалу.

– Чт… этто?

Он говорил невнятно от холода и недостатка кислорода.

На потрескавшихся губах Завалы появился призрак улыбки.

– Прибыла кавалерия.

Остин скорчился на батисфере, как паук, выстукивая клешнями-манипуляторами буквы. Размеры и форма глубоководного водолазного костюма делали его восприимчивым к течениям, и придонные потоки грозили сбить его с насеста. Он подцепил крюком шар, сам держась «клешней» за трос, чтобы не уплыть, и манипулировал движителями скафандра, добиваясь, чтобы они были направлены вниз, в ил.

Он надавил на ножную педаль, и его мгновенно окружило непроницаемое облако взбаламученного ила, которое вскоре осело. Он выключил прожекторы «Хардсьюта». Слабое свечение, исходившее от прежде залепленного окна батисферы, свидетельствовало, что системы еще действуют. Остин помигал прожекторами, привлекая внимание Завалы.

Тот заметил это мигание, и его мозг частично стряхнул оцепенение.

Кейн тоже заметил этот свет.

– Что будем делать? – спросил он.

Завала жаждал сделать хоть что-нибудь, все, что угодно, лишь бы вырваться, но понимал, что нужно проявить терпение.

– Ждать, – сказал он.

Остин отцепил свой манипулятор от троса и принялся выстукивать по корпусу батисферы новое послание. Он успел простучать несколько букв, но вдруг течение подхватило его и отнесло на несколько футов от батисферы. Восстановив контроль, он вернулся и продолжил выстукивать.

Камера «Хардсьюта» передавала его действия на судно.

– Что там внизу происходит? – послышался голос Гэннона. – Картинка потемнела, теперь изображение вернулось, но искаженное.

– Приготовиться, – сказал Остин и закончил передавать сообщение.

– Мы готовы, – ответил капитан.

Напряженные действия истощили силы Остина. Пот заливал ему глаза, он хватал воздух, как выброшенная на берег камбала.

– Поднимайте! – крикнул он в микрофон.

Завала внимательно вслушивался в размереный стук по корпусу батисферы. Он уловил первые буквы, потом, после паузы, еще.

«Всплывай».

«Дьявольщина, Курт, если бы я мог всплыть, давно бы всплыл».

Батисфера по-прежнему сидела, увязнув в иле, и Завала переходил от гнева к отчаянию. Может, он бредит из-за недостатка кислорода. Представляет себе спасение, которое существует только у него в голове.

Зуммер вернул его к реальности.

На панели управления бешено замигала красная лампочка. Он понял, что она мигает уже некоторое время, но его медленно работающий мозг не сознает, что это предупреждение: запасы воздуха на исходе.

Он дотянулся до запасного баллона, снял его со стены и открыл клапан.

Воздух с шипением пошел в батисферу, и туман, окутывавший сознание, рассеялся. Завала вновь дернул за рычаг, приводящий в действие систему всплытия, и стал ждать.

Остин парил над дном океана, направив прожекторы «Хардсьюта» на верх Б-3. Трос натянулся; это в полумиле наверху заработала лебедка на палубе судна. Но батисфера не шелохнулась. Ужасные картины замелькали в голове у Остина: сделанный в спешном порядке крюк немедленно сломается, и батисфера останется в трясине придонного ила; Завала забудет включить систему всплытия; или система не сработает; или, того хуже, двое в батискафе потеряли сознание.

– Лебедка натянула трос, – сообщил вниз Гэннон. – Что у вас?

Остин видел, что сращенный трос распускается.

– Продолжайте тянуть, – приказал он.

Он стиснул зубы, как будто мог поднять Б-3 усилием воли. Батисфера оставалась на месте. Трос растянулся еще немного.