Александр Афанасьев - Братишки

Потому что предатели уже были. Генеральная прокуратура России раскручивает службу тыла Министерства обороны – дело о поставках газа на Украину. Мало того что мы поставили газ по внутрироссийским ценам, а некие инкорпорированные в Днепропетровске коммерческие структуры, получив дешевый газ, тут же вдвое повысили и так немалую цену для промышленных потребителей Украины. Мало того что на протяжении всех девяностых мы сознательно гнали Украине большое количество дешевого газа, чтобы Украина могла перепродавать его европейским потребителям за валюту по европейским ценам, конкурируя при этом с нами же! Так еще компания, занимающаяся дистрибуцией российского газа на Украине, не расплатилась с Россией даже по тем очень скромным внутренним ценам, по которым она получила газ. Даже заработав на этих поставках от двухсот до трехсот процентов прибыли, они не сочли нужным поделиться с Россией хотя бы малой толикой ее, вместо этого, подкупив чиновников в службе тыла Минобороны и продав МО всяческий неликвид по завышенным в несколько раз ценам, – а потом провели взаимозачет.

Этот кидок – а президент России узнал о нем меньше года назад, кидок совершенно открытый, наглый, какой-то по-детский наивный, – привел тогда еще премьер-министра страны в состояние холодной ярости. Тогда еще у власти был Ельцин, который как-то раз сказал: «Ложась спать, подумай, что ты сегодня сделал для Украины». Но у тогдашнего премьера были совсем другие мысли и намерения. Ельцин испытывал к Украине какую-то труднообъяснимую слабость. В его глазах подобные кидки были то ли шалостями, то ли чем-то вроде взбрыков любимой женщины, по сути своей последней дряни и оторвы. Действующий президент был совсем другим. Украинцы, слабые, но при этом совершенно беззастенчиво использующие Россию, торгующиеся с совершенно невыгодных позиций и берущие свое тупым, каким-то звериным упрямством, заставляя своих контрагентов по переговорам сдавать позиции просто из-за неготовности жестко продавливать, – Украина и украинцы не вызывали у него ничего, кроме холодного любопытства. В ФСБ уже работала специальная группа по украинскому вопросу, включавшая в себя работников ФСБ, ГРУ, Генпрокуратуры. Часть группы распутывала довольно запутанную экономическую часть «братского» взаимодействия, в которой накопали уже на расстрел через повешение. Еще одна часть группы занималась киевским политикумом. Киевский политикум по повадкам мало отличался от московского, но ситуация там была еще хуже. Зимой двухтысячного года президенту впервые доложили, что соседняя Украина находится на грани государственного переворота. Времени заниматься Украиной не было совсем, молодой президент только входил в курс дела, на юге пылала Чечня… совершенно некогда было. Но группу он все-таки распорядился создать. Одновременно и для отслеживания ситуации, и для поиска компромата на тех, кто может оказаться наверху в Киеве после резкого маневра. А после лихого десятилетия и на Украине были измазаны все – кто в грязи, кто в крови.

И вот теперь – явные свидетельства того, что рвущаяся к власти группировка решила идти ва-банк – на убийство президента.

Ладно, посмотрим. Конечно, создавать такой прецедент решения политического тупика, как убийство президента страны, очень опасно – завтра в прицеле можешь оказаться ты сам. С другой стороны, надо подумать – может быть, те, кто идет на смену Кузьмуку, будут более управляемы. Хотя бы в силу того, что они будут замешаны в политическом убийстве. А по меркам цивилизованного мира – это табу. Все хотят жить…

– Хорошо, – решил президент, – поговори еще раз с Макогоном. Если он доверяет этому… Багрову, то пусть работают. Основную группу не трогай. Даже если там есть «кроты». Пусть думают, что ситуация у них под контролем.

– Есть.

– У тебя всё?

– Нет, еще ситуация по Афганистану. Достум и «Талибан». И возможные последствия американского вторжения…

Президент поморщился – Афганистан. Опять Афганистан… век бы о нем не слышать.

– Хорошо, докладывай. Что там…

А на Украине была осень…

Несмотря на то что до зимы осталось не более нескольких дней, в Киеве все еще была осень. Давно опала листва, мокнущая сейчас в черных лужах, деревья взывали к серому, в тучах, небу, моля о первом снеге, но небо их не слышало. Катил свои воды на юг серый, хмурый Днепр, по улицам катились машины. Все ждали зиму, надеясь, что она хоть как-то остудит кипящие в столице страсти…