Олег Алякринский - Облава

— А я что говорю! — обрадовался Сержант. — Конечно, уехал. А если тебя это так тревожит, давай я сам туда съезжу. А ты сиди тут и жди звонка Чижевского.

— Ладно, — согласился Варяг. — Езжай, Степа. Я бы и сам поехал, но не могу. И ты там тоже не маячь особенно.

— Не маячь! — обиженно передразнил его Степан. — Мне-то не впервой. Меня учить не надо…

— Все равно не теряй бдительность, — продолжал Варяг. — Львов на Ленинском проспекте живет. Я сам у него ни разу не был, мы с ним обычно на Тверском бульваре стрелку забивали. Так что тебе придется на месте самому осматриваться. И учти: квартира старика наверняка уже под колпаком.

— Да ладно тебе, — отмахнулся Сержант, уже накидывая куртку и собираясь уходить.

Он пошел к выходу. У двери обернулся и сказал с улыбкой:

— Все будет нормально. Если Львов дома, я его тепленьким возьму.

Было около десяти утра. Машины уже запрудили московские улицы. Синяя «хонда» резво плыла в потоке разноцветных стальных насекомых, где среди уродцев «Жигулей» и «Москвичей» яркими пятнами выделялись щеголеватые иномарки. Опытный глаз бывшего бойца Иностранного легиона тут же отметил, что соотношение автомобилей три к пяти не в пользу импортных тачек. Но все равно иномарки упрямо продолжали свою победную экспансию на улицах Москвы. Лениво оглаживая взглядом проносящиеся мимо машины, Степан бессознательно искал в зеркале заднего вида возможный хвост — постоянное ожидание слежки давно вошло в его привычку, стало неотъемлемой частью его натуры.

Мелкая изморось, оседавшая на лобовом стекле, внезапно исчезла. Дворники в последний раз дернулись, смахивая остатки ночного ненастья, и застыли. «Хонда» нырнула под путепровод, ушла вправо под мост и вырвалась на волю широкой магистрали. Вот и Ленинский проспект. Сержант сверился с записанным на клочке бумаги адресом. Скоро покажется нужный дом.

Не доехав почти квартал до цели, Сержант припарковал «хонду» на стоянке недалеко от ремонтируемого здания какого-то института. Несмотря на ранний час, за забором, окружающим стройку, было уже людно. Это не старое доброе время, в котором когда-то жил Степа Юрьев, — сонное, беспечное, застойное. Сейчас никто просто так держать работяг на объекте не будет, подумал Сержант, сейчас все в России подчиняется американскому золотому правилу «время — деньги». Даже притом, что на московских стройках в основном трудятся украинцы, молдаване или турки вперемешку с неграми в ушанках…

Подходя к воротам стройки, Степан тут же забыл о работягах, сконцентрировавшись на предстоящем деле. Как в старое доброе время, нервы натянулись как струна, голова прояснилась и все мысли упорядочились — так широкая река, зажатая между бетонных щек дамбы, превращается в узкий быстрый поток… Он ощутил то знакомое состояние, когда руки, ноги, да и все тело работают помимо воли, не нуждаясь в указаниях вечно запаздывающего сознания, — привычное состояние, оттренированное еще в Южной Африке, под палящим тропическим солнцем, под коварными пулями безжалостных повстанцев.

Миновав никем не охраняемые ворота, Сержант быстро прошел мимо упершегося лапами в землю автокрана, из чьей кабины, перекрикивая грохот ревущего движка, что-то сипло орал крановщик. Перепрыгнув через пару свежевырытых траншей, он проскользнул в застекленный зев подъезда.

Никого не встретив в широком вестибюле, Сержант быстро поднялся на второй этаж. В воздухе стоял горький запах цементной пыли. Он заглянул в ближайший дверной проем и ступил на мягкую стружку только что отциклеванного паркета. Поставив прихваченную из машины сумку на подоконник, он расстегнул «молнию» и вынул серый хэбэшный бушлат с надписью на спине «Мосгаз». Натянув бушлат поверх своей бежевой куртки и оставив сумку на подоконнике, он вышел из здания точно тем же маршрутом. Крановщик все так же продолжал орать на безразличных к его воплям смуглых рабочих, и железные лапы автокрана все так же мелко дрожали от напряжения.

Вид этих железных лап, силящихся удержать равновесие на раскисающей под их тяжестью земле, все еще стоял у Сержанта перед глазами, когда он подходил к дому Львова. Ему подумалось, что вот так же, как и этот автокран, Варяг пытается выстоять перед слепым натиском своих бесчисленных врагов. Сможет ли? Конечно, сможет, усмехнулся он мысленно. До сих пор ему это удавалось. Удастся и на сей раз.

Но, несмотря на эти успокоительные самовнушения, беспокойство, копошащееся где-то в глубине души, не проходило. Потом он понял, что тревога возникла не напрасно и скопление машин — большей частью милицейских — возле нужного ему подъезда, конечно, не случайно.