Олег Алякринский - Гастролер

Но Ракитов мгновенно затаился и передал мне через контролеров, что за ним следят. Кто? Откуда? Проверка по всем возможным каналам не дала ничего. Мне пришло в голову, что, возможно, это мстят мне недобитки Решета, беспредельщики с Кубани.

— Я пытался узнать через знакомых, — говорил мне Егор. — В госбезопасность действительно переданы полномочия по работе с валютчиками. Но это ни для кого сейчас не секрет. И я почти уверен, что у конторы есть данные на твоего Косаря. Он же прикрыт обэхаэсниками. Сам знаешь: стучит им по полной программе, сдает кого надо, кого надо прикрывает… Ну, видать, из ОБХСС на него и капнули…

— Не нравится мне все это, — поморщился я. — Не люблю таких… флюгеров!

— Ну, что поделаешь, — развел руками Нестеренко. — Беспринципность — веление нашего времени.

— Так кто же, по-твоему, пасет моего Косаря? — возвращаясь к вопросу, спросил я профессора. — Не польские и не пиковые?

— Думаю, не воры. Думаю, тут самое худшее! — медленно раскручивая слова, стал говорить Нестеренко. — Похоже, это работа гэбэ.

— С чего ты взял?

— Помнишь, кто сейчас возглавляет комитет? Бывший комсомольский активист, лизоблюд и безмозглый кретин. Наверняка он и отдал приказ: скорей-скорей! Если бы тут действовали умники из урок, разве бы вломились в валютную кухню как слон в посудную лавку? Вспомни, сколько за последнее время случилось в Москве непонятных убийств. Кто-то роет нагло информацию. А это может быть только гэбэ. Под тебя же роют — хотят тебе испортить песню!

Нестеренко оказался, как всегда, прав. Ракитова все же взяли с поличным, найдя у него в квартире чемодан, набитый долларами и фунтами. Жадность фраера сгубила! А после этого по Москве и другим крупным городам прокатилась волна арестов «валютчиков», причем гребли всех подряд, без разбора, вплоть до пятнадцатилетних фарцманишек на Ленинских горах — и только-только начатое дело, не успев толком раскрутиться, сорвалось.

Да и мне, чтобы не погореть, пришлось по-быстрому залечь на дно. С помощью Егора добыл себе новенькие ксивки и, став Сазоновым Игорем Петровичем, даже поступил на работу в административно-хозяйственный отдел МГУ. Впервые в жизни законный вор Медведь стал горбатиться на хозяина — чудно!

Но это мне сослужило добрую службу

28 сентября

14:00

Варяг снова стал прокручивать в памяти загадочные события последних дней. На душе было тревожно. Целый ряд обстоятельств не давал ему покоя и заставлял вновь и вновь анализировать все, что произошло. Владислав в очередной раз посмотрел свой выключенный мобильный. Без него он был сейчас как без рук. Он ждал важных сообщений и информации сразу от нескольких верных людей. Ему обязательно нужно было сейчас прослушать голосовую почту.

Но включать свой мобильник здесь, в квартире, было бы безумием: нельзя допустить, чтобы его так по-глупому вычислили, по электронному сигналу. Варяг выглянул в окно: метрах в двухстах от дома начиналась лесопарковая зона, тянувшаяся вдоль берега большого водоема. По улице сновали прохожие, одна за другой двигались машины. Там, прямо на улице, смешавшись с толпой, можно спокойно, без риска, прослушать автоответчик, отключить его и не спеша скрыться в доме, вернувшись в квартиру. Даже если за ним успеют установить радиоэлектронную слежку, успеют засечь вызов за несколько минут работы мобильника и даже определить местонахождение, все равно найти его в Строгине за эти несколько минут невозможно, он все равно успеет скрыться. Менты, нагрянув на место не раньше чем через час, никого не обнаружат, а мало ли кто там проезжал по этой людной улице в районе Строгино…

Владислав, превозмогая боль в ноге, оделся и, стараясь не хромать, чтобы не привлекать к себе внимания, вышел на улицу. День был солнечный, ясный. Он быстро пересек оживленную улицу и прошел метров двести по направлению к парку. Там, присев на скамеечку, включил мобильный и быстро набрал номер почты.

На автоответчике ему были оставлены три новых сообщения. Первый от Чижевского. Условными фразами он сообщил, что находится в расположении номер 4 (значит, в Серпухове), где пробудет дня два, и потом вернется «на исходную позицию», то есть в Москву. Ладно, до возвращения Валерьяныча тут еще может все круто измениться, подумал Варяг.

Второе сообщение оставил какой-то незнакомец, представившийся Александром Ивановичем Виноградовым, он говорил ровным доброжелательным баритоном и коротко сообщал, что разыскивает Владислава Геннадьевича по просьбе их общего знакомого господина Неустроева. Варяг отлично помнил, кто такой Неустроев: отставной фээсбэшный генерал, в последние годы занявшийся алмазным бизнесом и сыгравший немалую роль в освобождении смотрящего России из лихтенштейнской тюрьмы. Это случилось полгода назад. Тогда Неустроев выполнял функцию тайного посредника между ним и сотрудником кремлевской администрации Николаем Николаевичем Меркуленко — до того, как Меркуленко неожиданно уволили… И тем не менее истинная роль Неустроева во всем этом деле пока оставалась Варягу неясна, и звонок некоего Виноградова только еще больше путал карты.