Иван Козлов - Осколок ордена

— Наш так наш, — легко согласился водитель. — Может, заодно и Стаса, а?

— Тяжело мы умнеем, дружок. Этот фейерверк — он для Стаса как раз и устроен. Авось теперь поймет, чем непослушание его закончиться может. Кстати, что с начальником его охраны?

— С Паниным? Ищем подходы. Никак не найдем!

Панин вместе с шефом и подполковником Щербиной, ставшим почти своим в их офисе, решил провести время на стрелковом стенде. За их спинами стояла беседка с уже накрытым столом: вино, салаты, фрукты. Туда троица и отправилась, сдав ружья сотруднику стрельбища.

— Вадим, — спросил Щербина, — у тебя выходов на фээсбэшников никаких нет?

— Подумать надо, — неопределенно ответил Панин.

Валерий Иванович теперь уже повернулся к Стасу:

— По Алану эта контора все дела у нас забрала, сама копает. Я так кумекаю, кавказский след ищут. Бислан, оказывается, взорвал своего покровителя, почистил его сейф и куда-то исчез.

— С трудом в эту версию верится, — тихо сказал Станислав Викторович.

— Почему? Кому еще нужен бизнесмен средней руки? Хотя узнать бы что-нибудь не мешало, но — нет выходов.

На их огневой рубеж вышли другие стрелки. Узнали Стаса, вскинули в приветствии руки. Стас им ответил тем же, а Панину пояснил:

— Знаешь, кто это, в синей кепке? Заместитель ресторатора, где собираются столичные сливки общества. Актеры, певцы, депутаты... Если появится желание...

— Им в службу охраны человек не нужен?

У Стаса вытянулось лицо:

— Не понял. Ты что, торгуешься со мной таким образом? Место поденежней ищешь, а? Так и я же вроде не скупой...

— Тут другая проблема, Станислав Викторович. Друга надо пристроить. Чтоб подальше от мордобоев. Расчудесный парень, но все воюет и воюет...

Панин как в воду смотрел! Именно в это время Мишка просил своих соседей по книжным развалам:

— Посмотрите за моим столиком пять-десять минут, сбегаю пивка холодного хлебну.

— Так у нас же водочка есть...

— Нет, все, с ней буду завязывать...

Как раз подошла электричка, хлынул народ, и Мишке пришлось в толпе плыть к намеченной цели. Впереди него шла женщина лет пятидесяти, крестьянского вида, в вязаной кофте, из кармана которой торчал край кошелька. Руки женщины были заняты сумками, и если кто вздумал бы выхватить этот кошелек... Только Мишка об этом подумал, как его обогнал хлипкий мужичок, выхватил этот самый кошелек, сделал шаг в сторону... Мишка одной рукой схватил его за плечо, повернул как надо, а второй врезал от души по морде. Женщина обернулась, выронила сумки, закричала...

И вот все трое участников происшествия сидят в комнате милиции, знакомой Гречихину. Хлипкий мужичок держит у носа красный от крови платок, женщина поглаживает его по плечу, но смотрит на Мишку:

— Отпустите его, товарищ милиционер, парень же не знал, что это мой мужик, вот и дал в торец. Я ж так понимаю, добра хотел.

Сержант что-то пишет, а капитан Куропаткин поворачивается к пострадавшему:

— Вы что скажете? Претензии имеете?

— Имею, — просипел мужик. — Кто это придумал, что туалеты платные? Вот мне и пришлось за десяткой лезть...

— К нападавшей на вас стороне претензии есть? — уточнил сержант.

— А чего, бьет как бьет.

Комната Андрея на базе выглядит как фотогалерея. На стенах ее висят распечатки кадров, которые он снимал на кинокамеру. Сергей Иванович с женой, Мишка, Вадим, Настя...

Снимков Насти много. Но только ими дело не ограничивается. Картонные листы с нарисованной студенткой лежат на тумбочке, кровати, подоконнике. Они выполнены с юмором — Настя почти везде в роли стриптизерши. Вот у шеста на сцене, вот держит кончиками пальцев бюстгальтер — и зрители тянут к ней руки, вот с охапкой травы, скрывающей самое-самое. А вот — в роли Венеры, выходящей из морской пены. Именно этот рисунок, эту обнаженную Настю Андрей сейчас одевает: рисует на ней блузку, сапоги, макси-юбку...

— Вот так-то лучше, — говорит, отбрасывая карандаш. — Это мы сейчас ей и преподнесем!

Он сворачивает тонкий картон в трубку и выходит из дома. На соседней веранде сидит Сергей Иванович, перебирает блесны.

— Андрюха, представляешь, на любимой «вертушке» тройник сломан.

— На желтой?

— На ней.

— У меня есть такие же. Вам сейчас принести?

— Зачем? Мы же после обеда вместе за окунем поплывем, не передумал?

— Поплывем.

— Я легкий спиннинг для Насти оборудую. Ты ее возьмешь?

— Предложу. А там уже ее дело.

Андрей идет по знакомой тропе, минует куст, возле которого он порвал Настин пакет, и останавливается. Там, где стояли палатки студентов, теперь ничего нет, и между кустов бродит лишь лодочник, который привозил в гости Вадима и Мишку. Моторка его причалена у поваленного на берегу дерева.