Александр Тамоников - Чемпион тюремного ринга

Разведчики вышли к маленькому населенному пункту, окруженному березовой рощей. Судя по карте, это было Быково, крохотный поселок на берегу речушки Канюки. Электричества там не было, но люди жили, переговаривались женщины и лаяли собаки. Завелась на холостом ходу машина, возможно, военная.

Разведчики начали огибать селение. Они снова десять минут лежали в траве, дожидаясь, пока по дороге пропыхтит колонна. Естественно, украинская. Различались разговоры на мове, бряцало оружие. Линия разграничения осталась позади. Спецназовцы вклинились между вражескими постами.

Как только габаритные огни колонны ушли вперед, начался забег до ближайшего леса. Теперь они шли на север, продираясь через прибрежные заросли.

Канюка хаотично петляла, но постепенно забирала в западном направлении. Переправляться через нее пришлось бы в любом случае. Река не отличалась шириной, но имела обрывистые берега, к которым было трудно подобраться, изобиловала омутами и прочими опасностями. Согласно карте, чуть севернее, перед крупным поселком Бурлак, имелся пешеходный мост. До него Илья и планировал добраться.

Они находились в тылу противника. Линия разграничения отдалялась. Разведывательно-диверсионные группы ополченцев проникали сюда редко. У них не было такой необходимости за неимением здесь интересных объектов. Поэтому укропы в этих краях чувствовали себя как дома.

Группа продолжала медленно преодолевать кустарник и вскоре вышла к мосту, который оказался почти разрушен. Не от войны, а от старости. Он и до коллапса был хлипкий – две пролетные деревянные секции на сомнительных опорах. Сама конструкция висела, держались перила, несущие балки, но вместо наката уцелели лишь отдельные бревна, между которыми зияли провалы. Этой развалюхой явно давно никто не пользовался. Дорога к мосту заросла чертополохом.

– Что, спортсмены-экстремисты, будем пробовать или пойдем на север? – спросил Илья, обозрев сонные окрестности.

– На севере Бурлак, – резонно заметил Беженцев. – А там укропы. Обойти бы это несчастье.

– Я пройду, командир, – сказал Якушенко, пристраивая автомат за спину. – А вы по моим следам. Не возражаешь?

– Дерзай, – согласился Илья. – Только осторожнее. Не нравится мне это чудо инженерной мысли.

– Фигня! – заявил Якушенко. – Разве это преграда? На полосе препятствий и то сложнее было.

Он ловко балансировал на краю пролета, держась за перила, иногда вставал на поперечины между балками, чтобы передохнуть. Никто не сомневался, что он дойдет. Товарищи выбирались на дорогу, чтобы пристроиться ему в хвост.

Тут-то и случился конфуз. Серега не рассчитал собственного веса. Хрустнула опора под ногой, затрещали, стали ломаться перила, и солидная часть конструкции обрушилась в воду вместе с незадачливым бойцом. Его боевые друзья онемели, застыли. В искалеченном мосту зияла новая пробоина. Из воды всплывали огрызки перил и балок, там мельтешили руки и даже ноги.

– Доктор, мы его потеряли, – заявил Беженцев. – Знаешь, командир, мне почему-то не хочется идти по его следам.

– Мне, если честно, тоже, – признался Илья. – Но он хотя бы попытался.

Спецназовцы улыбнулись, когда над водой показалась голова. Якушенко вразмашку поплыл к берегу и через минуту уже выбирался к обрыву, держась за голову, отбитую доской. Товарищи вытащили его за ворот. Он брыкался и матерился.

– Больно, Серега? – посочувствовал, вздрагивая от смеха, Ткач.

– Я состоявшийся мужик и не должен перед тобой отчитываться, – буркнул Якушенко, посмотрел за спину, на части моста, плывущие по реке, и сплюнул.

Он был мокрый как суслик, но не утратил ни оружия, ни чувства юмора.

– Ничего, Серега. – Беженцев похлопал его по плечу. – Держись, нужно уметь проигрывать.

– И что, от этого мы выиграем? – огрызнулся тот. – Ладно, хватит издеваться. Я просто облажался.

Хорошо, что ночь была теплая и слечь с простудой бойцу не грозило. Но гнать его дальше в таком виде было бы жестоко. Якушенко разоблачился, отжал одежду, вытряс воду из кроссовок. Ткач пожертвовал товарищу пару чистых носков, Беженцев – свежую футболку.

– Ладно, не переживайте, на мне высохнет, – пробурчал Серега, приводя себя в порядок.

После этого он еще раз придирчиво оглядел мост и предложил:

– Что, мужики, повторим?

– Нет, Серега, спасибо, – заявил Ткач. – Я хочу умереть самым медленным способом из всех возможных.

– Это каким? – не понял Якушенко.

– От старости, – подсказал Беженцев.