Дж. Диллард - Беглец. Трюкач

— Согласно отчетам, это срез ткани той же самой печени.

Кимбл внимательно разглядывал образец. Разница между двумя срезами была очевидной.

— Абсолютно нормальная, — подтвердил он, выпрямляясь.

— Это явно срез с другой. печени, — сказала Кэти. — Ах, сукины дети…

Кимбл потер руками лицо, внезапно почувствовав безнадежность положения и усталость от слишком многих бессонных ночей.

Но как мы докажем, что именно их срезы взяты не от тех пациентов? Они ведь могут сказать, что это я специально подложил такие образцы, чтобы оправдаться…

— Ну-ка, смотри, — она снова отодвинулась от микроскопа, — видишь это небольшое поле разветвленных желчных протоков. Это комплекс фон Ма-енберга. Наблюдается лишь у двух процентов населения. А у Ленца такая картина на всех шести срезах.

Кимбл посмотрел на нее, от усталости сразу не сообразив, какая тут связь.

— Но это невозможно статистически.

Она улыбнулась во весь рот.

— А это потому, что все срезы взяты с одной и той же печени, — она положила руку ему на плечо. — Знаешь, мое предложение выступить в качестве твоего свидетеля остается в силе. Они попались, Ричард! Ты их подловил!

Кимбл вдруг обмяк и прислонился к стене, чувствуя, как две тоненькие ниточки в его судьбе внезапно сплелись в одну, еще прочнее, чем прежде, и он снова был там, где и с кем должен был всегда находиться.

А в это время Ньюмен и Бигс расположились в кабинете исполнительного директора по кадрам Чикагского Мемориального госпиталя Бетти Микопулос.

Она была тоненькой ловкой женщиной и вся кипела энергией, что раздражало Ньюмена. Рассмотрев внимательно через большие очки в черепаховой оправе фотографию молодого человека с буквами «Ч.М.Г.» на рубашке, она утвердительно закивала двум помощникам федерального инспектора.

— Да-да, знаю. Этот доктор работал здесь.

Лицо Ньюмена прояснилось, он моментально представил себя на почетном пьедестале: все его поздравляют с удачно проведенным расследованием, доказавшим невинность Кимбла, чью вечную благодарность он сразу же заслужит, несмотря на недовольство Джерарда. И он тут же получает повышение. Все ему аплодируют.

— Вы узнаете его? — с надеждой в голосе спросил Ньюмен, с трудом отрываясь от блаженного видения. — У вас есть его адрес в персональном досье?

Она вернула ему фотографию.

— Его фамилия Ленц. Он гематолог. Я лично с ним не знакома и не знаю, чем вам поможет его адрес. А помню я его только потому, что он умер прошлым летом.

Ньюмен сник и посмотрел на Бигса, его приятные мечты лопнули с легким мысленным хлопком — пуф! Мертвый свидетель мало чем поможет следствию.

Но Ньюмен не сдавался.

— А может быть, кто-то в отделении патологии знает что-либо о нем?

Микопулос неуверенно взглянула на большие часы на стене; Ньюмен повернулся и тоже посмотрел на них: было две минуты седьмого. За окном небо уже начинало темнеть.

— Ну, вообще-то уже поздно и вряд ли кто-то на месте, — задумчиво сказала она. — Но вы можете зайти в морг. Спуститесь в лифте в подвал и идите по указателям. Там есть один старик — мистер Рузвельт. Он работает в госпитале с незапамятных времен и знает все про всех.

— Благодарю вас, — подчеркнуто вежливо произнес Ньюмен, и они с Бигсом отправились к лифту.

Настроение Бигса упало, как только он услышал, что Ленц мертв. Ньюмен хотел сказать ему что-то ободряющее, но не смог ничего придумать. Они молчали всю дорогу в лифте и пока шли по плохо освещенным коридорам в морг, следя за указателями.

У входа в морг Бигс остановился, скривив губы.

— Как раз хорошенький визит перед ужином получится.

— Пойдем, — сказал Ньюмен с каким-то непонятным азартом. Он толкнул тяжелую дверь и… постарался явно не реагировать на открывшуюся им картину: какой-то сутулый старик перетаскивал обнаженный труп женщины с каталки на металлический стол. Он замер, удивленно посмотрев на вошедших Ньюмена и Бигса и держа мертвую женщину за ноги.

— Чем могу быть полезным? — наконец спросил он, закидывая ноги трупа на стол и подхватив тело подмышки, завершил эту процедуру.

Ньюмен пытался не смотреть на труп и не обращать внимания на другие завернутые тела, лежавшие на столах в этой большой комнате.

— Вы — мистер Рузвельт?

— Да, — ответил старик, стыдливо прикрыл мертвую женщину простыней, словно ему было за нее неловко, потом поднял на Ньюмена и Бигса желтоватые, водянистые глаза, казавшиеся огромными за толстыми стеклами очков в металлической оправе.