Он направился к поезду, где уже собрались четверо его помощников: поджарый Ньюмен, перешедший к ним из отделения Д-5, и инспекторы Бигс, Ренфро и Пул. Они отправились по параллельным путям, разглядывая смятые в гармошку вагоны.
Бигс заметил что-то в дымящихся обломках.
— Смотрите, вот здесь они столкнулись, — и он направился к тому месту.
— Эй, Бигс, — крикнул ему вслед Джерард, — возьми с собой Ньюмена, пусть поучится!
Бигс с явным неудовольствием взглянул через плечо на молодого, неопытного сотрудника отделения Д-5.
— Вот черт! — он мотнул головой в сторону Ньюмена. — Давай, пошли!
Покраснев от удовольствия, Ньюмен бросился за Бигсом к месту столкновения. А Ренфро — худощавый, шустрый мужчина и Пул — суровая негритянка, взгляд которой мог остудить даже лаву, последовали за Джерардом к группе репортеров. Джерард прошел сквозь их Толпу, не останавливаясь и не отвечая на вопросы, Ему преградил дорогу полицейский. Джерард показал свой значок, и полицейский сразу отошел, явно выказывая готовность к сотрудничеству.
— Кто занимается этим делом? — спросил Джерард, краем глаза заметив, как Ренфро и Пул обменялись взглядами, явно означавшими: кто бы то ни был, это ненадолго. Джерард не подал виду, что заметил. Это даже как-то импонировало ему.
— Шериф Роллинс, — полицейский указал рукой. — Идите к прожекторам, он там.
Джерард посмотрел в указанном направлении. На возвышении ослепительным светом горели прожекторы, не давая рассмотреть стоявших там людей. Он с отвращением помотал головой и отправился туда.
Ренфро и Пул последовали за ним, воздерживаясь от комментариев и сжав губы в ухмылке.
Когда Джерард поднялся на холм и прошел мимо прожекторов, свет перестал слепить ему глаза, поскольку лучи были направлены на человека, сидевшего около пышного вечнозеленого кустарника. Ему было за шестьдесят, седовласый, полный, Лицо перепачкано сажей, глаза расширены от ужаса всего пережитого. Подобное выражение Джерарду часто приходилось видеть, такая уж у него была работа. Из-под пледа, наброшенного на плечи этого старика, была видна форма охранника департамента тюрем. Около него суетились врачи «скорой помощи», рядом толпились телерепортеры и среди них тридцатилетний шериф, который явно наслаждался всем происходившим.
Пожилой охранник вещал, и толпа ему внимала. Джерард остановился с краю послушать, о чем он говорил.
— …поезд несся на нас, да-а… как сумасшедший. Не помню даже, как я его вытащил… Все спуталось в голове. Схватил подмышки и выкинул из автобуса…
— Но вы оба могли погибнуть, — отчетливо произнес шериф, чтобы было слышно репортерам, и повернулся так, чтобы попасть в камеру. Джерард сжал губы в презрительной ухмылке.
Старик задумчиво кивнул.
— Да, вообше-то это так… Но ведь он был моим товарищем. И он бы, наверное, сделал то же самое.
Репортеры все принимали на веру и стрекотали камерами. Джерард решил вмешаться, он вышел вперед и показал свой значок.
— Простите, вы шериф Роллинс? Я заместитель федерального судебного инспектора Сэмюэл Джерард.
Шериф с раздражением повернулся к нему, кто осмелился помешать представлению.
— Сейчас я освобожусь.
Лучи прожекторов переместились, чтобы осветить Джерарда. Он с нескрываемым отвращением посмотрел на репортеров, но не промолвил ни единого слова, чтобы не показать своего презрения и даже холодной ненависти, которую он испытывал к этому самоуверенному ублюдку-шерифу. Он хотел бы сказать, что именно из-зa таких ротозеев, как Роллинс, гибнут невинные люди. Но промолчал и лишь наблюдал, как шериф открыл папку, вытащил фотографии четырех заключенных и протянул их охраннику.
— Это нужно для отчета, — сказал он, указывая на снимки. — Эти трое погибли, а этот — Кимбл..?
Джерард краем глаза взглянул на фотографии, и, заинтересовавшись, подошел поближе. Необычный снимок, совсем не типичный для преступника. На этом парне была белая рубашка и галстук-бабочка — вылитый добропорядочный гражданин и, видимо, при деньгах.
Джерард снова окинул взглядом две металлические лепешки — все, что осталось от автобуса, на закопченный поезд, потом снова посмотрел на фото. Этот Кимбл попал в такую передрягу явно из благополучной жизни. Он был похож на избалованного ребенка, совсем не тот тип, чтобы бороться за выживание и выбраться живым из такой адской ситуации.
Старый охранник помедлил с ответом, в раздумье поднял грязную ладонь ко лбу.
Читать дальше