Наталия Матвеева - Аквамарин (часть 2) - по моим правилам

– Будь я проклят, если хоть что-нибудь понимаю из этих ваших женских чувств… У вас все так запутанно… Я даже не знаю, что сказать и как помочь тебе, милая. Но я бы хотел что-то сделать… Что я могу сделать для тебя?

Лив ухмыльнулась и нежно посмотрела на растерянного и сбитого с толку отца.

– Если обеспечишь мне душевное потрясение, которое сломает защитный блок моей нервной системы, я буду перед тобой в неоплатном долгу и, может, даже перестану обзываться и говорить гадости. – улыбнулась она. Отец рассмеялся, и его лицо несколько расслабилось.

– М-да… Для человека, к которому ты не испытываешь особо теплой привязанности, это, скорее всего, непосильная задача… – он потрепал дочь по волосам и встал. – Ладно, пойду. Дел невпроворот… но, Лив. – он снова с тревогой посмотрел на нее и строго, приказным тоном произнес:

– Если я хоть чем-то смогу тебе помочь, только скажи! И насчет этих двоих любителей пудрить мозги с разбушевавшимися гормонами… Мы вытащим их. Любой ценой. Обещаю.

Лив кивнула и легла обратно на кровать, снова ощутив усталость.

– Ладно. Иди уже, крестный папочка, а то Нью-Йорк без тебя от рук отбивается.

Эйден улыбнулся и вышел, а Лив свернулась калачиком и уснула.

Однако, спала она недолго.

Телефон где-то противно зажужжал, выдергивая Лив из крепкого сна без сновидений. Она резко открыла глаза и села, чувствуя, как все внутри нее подрагивает от напряжения… Трезвон не прекращался, и Лив, потерев глаза, будто полные песка, но абсолютно бодрые, словно она и не спала вовсе, нашла телефон на туалетном столике у круглого зеркала.

Незнакомый номер. Лив нахмурилась.

– До утра-то не мог подождать, сверчок ты недоделанный? Или Бэтмен, спаситель мира, услышал мои мысли и отнес тебя на другой континент, по ту сторону земли, где сейчас сияет радостное солнце?? – жестко спросила она без приветственных вступлений, кои используются в обычном, нормальном человеческом обществе.

– Милая сестра! – проговорил вкрадчивый голос все с теми же, что и раньше, нотками гипнотического спокойствия. – Ты как будто ждала моего звонка! И это в половину пятого утра! Я польщен… Как твои дела? Как здоровье? Скучаешь по своим мальчикам?

Лив повернулась и тупо уставилась в окно – на темный, безжизненный двор, на замерший фонтан, на мигающие огоньки камер слежения по периметру каменного забора…

– Ни по кому я не скучаю, клоп, что за идиотские вопросы?? А насчет дел и здоровья… Сам-то как? Мне показалось, ты здорово струхнул там, на причале, когда снаряд разнес твою тачку на железные обломки… Что, уже постирал штанишки, кузнечик? Сходил на курсы психологической реабилитации?? И каково тебе? Понравилось висеть на волоске от смерти?

Эрнесто раздраженно прорычал в трубку:

– Ты думаешь, меня можно этим напугать? Думаешь, я впервые в такой ситуации?? Да что ты знаешь обо мне, глупая девчонка!! Ты…

– О, прости, я правда ничего о тебе не знаю, мне как-то не приходила в голову мысль полазать по кустам с видеокамерой и с маньяческим удовольствием следить за твоей нудной жизнедеятельностью! – съязвила Лив, начиная снова злиться и ненавидеть его. – Я просто руководствовалась своими наблюдениями за твоей жалкой, кровавой рожей, готовой разрыдаться от ужаса…

Эрнесто разозлился. Лив даже показалось, что она через трубку ощутила энергетическую волну гнева, исходившую от него… Но он держал себя в руках, продолжая говорить тихо, но с нервной вибрацией в голосе:

– Это неприятно, Оливия, ты веришь собственным выдумкам! А теперь подумай-ка хорошенько, что я могу сделать с твоими ненаглядными Джонни и Максом, если ты не начнешь вести себя уважительно по отношению к брату…

Лив безразлично хмыкнула.

– Да делай ты, что хочешь! Можешь пришить одному ноги другого, а другому – голову первого… Можешь скинуть их в каком-нибудь египетском саркофаге в канализацию, можешь привязать к ним веревочки и играться, как в театре кукол, можешь опустить их в кипящую серую жижу, как Терминатора, и смотреть, как тухнут их красные, к сожалению, не от наличия суперкомпьютеров в головах, а от более приземленных, человеческих чувств, глаза, можешь…

– Эй, эй, постой-ка, постой, сестренка… – недоуменно остановил ее Эрнесто. – Ты сейчас умело пытаешься запудрить мне мозги, убеждая в своем безразличии к мужу и бывшему парню??

Лив села на подоконник и вздохнула, проклиная собственный организм.

– Я всегда говорю то, что думаю, плевок лилипута, а вот если бы я хотела тебя запутать, я бы, наоборот, билась в истерике от ужаса и рыдала в трубку, чтобы ты подумал, что я готова на все, лишь бы спасти этих самодовольных плейбоев, а потом я бы вызнала, что тебе от меня нужно в обмен на их дурацкие жизни и придумала бы целый план захвата, в котором тебе было бы отведено центральное место, где ты корчишься от боли, придушенный собственным зеленым кардиганом, а мы все смотрим, как ты медленно умираешь. – просветила его Лив спокойным голосом и, подумав, проговорила: