Александр Тамоников - Ядовитое жало

– Корник согласился?

– Да. Сейчас его готовят к процедуре.

– А если мозг поляка заблокирован?

– Вряд ли. Сам посуди, кто он такой, чтобы подвергать его столь серьезной обработке? Тогда надо было блокировать мозги всем бандитам.

– Но Дабир подставил именно Корника, а уверенности в том, что поляк погибнет, у него не было. Следовательно, главарь банды просчитывал вариант пленения.

– Это только доказывает, что поляк не подвергался специальной обработке. Блокировка мозга – процедура сложная и дорогостоящая. Вдобавок она не дает стопроцентной гарантии в том, что блокада не будет преодолена более сильными препаратами.

– Это может привести к смерти клиента.

– Но не в случае с Корником. По моей просьбе врачи обследовали поляка. Он здоров как бык, выдержит сильные дозы спецпрепаратов без вреда для здоровья. Тебе известно, что таких крепышей не блокируют. Для этого подбирают не особо здоровых людей, чтобы повторное вмешательство в мозг вызвало смерть. Не обследовать Корника перед блокировкой просто не могли. Следовательно, знали, что его можно вскрыть. Да и, повторюсь, он не та фигура, на которую тратятся бешеные деньги. Просто где-то в чем-то не угодил Дабирову, и тот решил от него избавиться, подставить под спецназ.

– Погибшие подельники Корника тоже чем-то не угодили Дабиру?

– Все они входили в его прежнюю охрану. Видимо, где-то прокололись, а может быть, он просто не видел в них особой необходимости. У него есть три боевых подразделения, группа обеспечения, новая охрана. Кого выставлять в фальшивый лагерь?

– Когда можно будет поговорить с Корником?

– А сейчас и пойдем. Он в медицинском пункте.

Старшие офицеры антитеррористического управления прошли в медпункт. В отдельном кабинете, в специальном кресле сидел поляк. Он был бледен. Медсестра собирала инструменты.

Бирюков присел на стул перед пленным. Королев устроился у столика, на котором была установлена записывающая аппаратура.

– Так что, пан Корник? – спросил Бирюков. – Готов?

Поляк вздохнул:

– Надеюсь, это поможет вам, значит, и мне.

– Верно мыслишь. Ты расслабься, напрягаться не стоит. Сейчас не надо пытаться что-то вспомнить. Думай… ну, скажем, о своей внешности.

– Что о ней думать, пан полковник? Если я и вернусь в Польшу, то, конечно, не скоро, Грася столько ждать не будет. Выйдет замуж, нарожает детей.

– В Польше, кроме пани Хилькевич, много красивых женщин. Найдешь себе другую и только в страшном сне будешь вспоминать свое прошлое.

– Да, это я никогда не забуду.

Вошел начальник медицинской службы бригады подполковник Лаврентьев и доложил, хотя не обязан был это делать:

– Товарищ полковник, я готов.

В руках, на которых были натянуты хирургические перчатки, он держал тонкий шприц с короткой иглой.

– А перчатки-то зачем, Петр Григорьевич? – с улыбкой осведомился Бирюков.

– Так положено, Александр Тимофеевич.

– Ну, если положено, то ладно. Приступайте!

Начмед подошел к поляку. Тот закрыл глаза. Подполковник протер тампоном открытое место на руке, вколол иглу, медленно ввел темно-коричневую жидкость. Потом он выдернул иглу, вновь протер место укола. Оно немного набухло.

– Все, Александр Тимофеевич. Я буду здесь, на кушетке. Если проявится реакция организма на препарат, выведу клиента из состояния подавленной воли.

– Хорошо.

Поляк открыл глаза. Он словно не понимал, где находится, но это его не тревожило.

– Вы Януш Корник? – спросил Бирюков.

– Да.

– Откуда вы родом?

– Город Лодзь, Польша.

Далее он отвечал на вопросы, которые полковник уже задавал. Бирюков расспросил его о том, как тот оказался в банде Дабирова, кто и где его завербовал, сколько было обещано денег и за какую именно работу.

На все эти вопросы Корник отвечал так же, как и раньше.

Бирюков приступил к главному, попросил вспомнить разговор главаря с советником. Ничего нового. Все то же. Мол, особенно весело будет в Тамлаке.

И тут Корник неожиданно добавил:

– Еще господин Дабиров сказал, что Магомедов ответит за все. Причем так, что весь регион содрогнется. Потом отход. Тех сил, которые останутся, будет вполне достаточно.

Время действия препарата, который принято называть сывороткой правды, закончилось. На несколько секунд поляк потерял сознание. Очнувшись, он уже смотрел на офицеров другим, вполне ясным взглядом.

– Вы уже все сделали?

– Да, Корник.

– Извините, – вмешался подполковник медицинской службы. – Мне надо проверить состояние пациента.