Андрей Орлов - Экипаж. Предельный угол атаки

– Я не знаю. Правда. Вам же виднее, если получили эти сведения…

Последовал еще один удар по почкам. И как этот громила подошел так вот неслышно? В глазах потемнело, он начал задыхаться. Возникла пауза, люди ждали.

– Сволочи, – просипел Карпатов. – Я не знаю, говорю вам. Не могу же я все знать.

– Мы не говорим обо всем, – невозмутимо ответствовал европеец, перевернув очередную страницу в блокноте. – Но есть вещи, которые вы должны знать. У Глотова жена живет в Казани. Улица Волжская…

– Это бывшая жена. Глотов давно развелся.

Европеец внимательно посмотрел ему в глаза и сделал пометку в блокноте. Абу Умар что-то пробурчал.

Европеец почтительно его выслушал и транслировал:

– Господин Абу Умар говорит, что если вы хотите, чтобы все перечисленные люди остались в живых, то должны согласиться на его предложение.

– Какое предложение? – Он давно все понял.

– Не надо изображать простака, господин Карпатов. Предложение, от которого вы уже однажды отказались. Вы должны учить афганских летчиков. Вас все равно никуда не отпустят. Повторяю, в противном случае люди, близкие вам и вашим подчиненным… – европеец сделал паузу и зловеще улыбнулся, а потом продемонстрировал неплохое знание популярных русских фраз: – Бритвой по горлу и в колодец. Уж не сомневайтесь, способ до них добраться у нас есть.

– Вы не можете нанять нормальных инструкторов?

– Можем. – Европеец пожал плечами. – На «Дуглас», «Боинг» и тому подобное. Но беда в том, что наши друзья должны летать на российских самолетах. Других нет. Знаете, Карпатов, наши друзья вас не пугают и не торгуются. Этого нет в их культуре. Они просто сообщают условия сделки. И вам лучше согласиться. Вы не можете поступить иначе. Вы работаете – все остаются живы.

Карпатов молчал. Сокрушительный удар в живот! Он закашлялся.

Европеец нагнулся и сказал:

– Я жду ответа.

Капитан харкнул – прямое попадание! Европеец побледнел. Кожа на скулах напряглась, натянулась. Здоровяк ударил с разворота, и Карпатов полетел с крякнувшего табурета. Громила подскочил, схватил его под мышки, вернул на место.

Европеец медленно стер батистовым платочком слюну со щеки и заявил:

– Ну что ж, господин Карпатов, вы не совсем умны, но упрямы. «Следуй своей дорогой, и будь что будет». Кажется, так сказал великий Данте Алигьери? Предлагаю одуматься. Как говорят у вас в России, бывает, что уверенность в завтрашнем дне скорее огорчает, чем радует. Вопрос решенный, к чему упорствовать? Сейчас наши мусульманские коллеги привезут сюда одного из ваших товарищей, к примеру, самого молодого, и перережут ему горло у вас на глазах. Потом второго. Вы кого предпочитаете? Буйного Валиева? В итоге вы все равно согласитесь. – Он сделал паузу. – Спасайте свою команду, господин Карпатов. Это будет очень… по-христиански. А мы в свою очередь обещаем, что все участники нашего затянувшегося… мероприятия останутся живы.

Карпатов поднял голову. Почему она стала такой тяжелой?

– А с чего вы взяли, Чарли, что я не согласен с вашими условиями? Я их принимаю. Просто очень хотелось плюнуть вам в морду, извините. Когда мне приступать к исполнению своих обязанностей?

– Вас вызовут, – бледно улыбнулся европеец. – На днях. Сейчас вам дадут немного отдохнуть, а потом отвезут к вашим товарищам.

Адель вряд ли устыдился, но на обратном пути его не было. Через двор Карпатов старался идти с высоко поднятой головой. Все четверо членов экипажа хмуро разглядывали командира, никто не спросил, где он был, не выразил сочувствия, когда его согнуло пополам. Навалилось отупение, он не мог ни спать, ни бодрствовать, ни думать. Нутро горело.

Летчики переглянулись, пожали плечами. Серега буркнул про то, что трудно ползать с высоко поднятой головой. Экипаж был занят важным делом. Серега извлек из-за спины доску, которую спрятал, услышав шаги, и отправился в дальний конец помещения, где имелась заколоченная дверь, не привлекавшая внимания до сегодняшнего дня.

Они с Глотовым поддели прибитую доску и вывернули ее. Приступили ко второй, третьей. Вакуленко ковырял в носу, Витька вертелся под ногами, принося больше вреда, чем пользы.

Минут за десять исследователи отодрали все доски, осторожно открыли дверь и обнаружили за ней вытянутое помещение приличной кубатуры. В лучшие времена здесь, видимо, была казарма. Внимание Сереги привлекло зарешеченное окно, выходящее на дорогу за домом. Похожим видом, но с другого ракурса, они могли любоваться из своей комнаты.