Анатолий Гончар - Бомба мощностью в один гигабайт

Выгрузившись у подножия горы, поросшего густым лесом хребта, и уйдя в глубину леса, спецназовцы со всей возможной скоростью начали подниматься к вершине. Алексей этого места не любил. В прошлом были тут некоторые моменты, которые заставляли его вздрагивать до сих пор, но это в прошлом. Сейчас же, по утверждениям ребят, которых они меняли, этот хребет был спокойным. Местные жители, кое-где починив деревянные ограждения, даже стали выпасать здесь крупный рогатый скот. Но коровы коровами, а повода сильно расслабляться не было. Алексей, определенный в первую тройку третьей группы, предсказуемо оказался в голове колонны. Как говорится, встревучесть встревучестью, а опыт – он и в Африке опыт. Двигался он уверенно, с каким-то непонятным ему самому чутьем выбирая наиболее удобный и безопасный, особенно по части наличия мин, маршрут.

Первое ощущение чего-то неправильного пришло к нему на втором часу движения. Вроде бы и ничего такого, а что-то давит, и все, как будто предчувствие чего-то нехорошего. А предчувствиям Кислицын-старший привык доверять и потому, недолго думая, поднял руку, останавливая движение. Затем повернулся к идущему позади бойцу и двумя пальцами похлопал по плечу, этим самым вызывая к себе группника. Вскоре к застывшему в неподвижности старшему сержанту подошел настороженно озирающийся по сторонам Давыденков.

– Что тут у тебя? – шепнул он, продолжая пялиться на окрестности.

– Сам не пойму. Тревожно что-то.

– Чего стоим? – в пределах видимости появился ротный Каретников.

– Да вот, что-то не по себе, – сознался Кислицын, – как бы чего не вышло.

– Чепуха! – отмахнулся от него ротный. – Первый выход, вот мандраж и колотит. Это как первый прыжок после большого перерыва. Меня вон тоже шибает, все мины под ногой жду. Обкататься надо.

– Товарищ майор, это другое. Не пойму что, но другое.

– Так, отставить панику! – выдавил тот улыбку на лице. – Пошли давай, нечего стоять, нам еще топать и топать.

– Товарищ майор… – начал было Кислицын, но жест ротного заставил его умолкнуть.

– Отставить, топаем!

– Серый, – Давыденков назвал ротного по имени, – может, все же перестрахуемся? Давай я с одной троечкой по окрестностям налегке пробегусь. Час времени. Добро?

– Хрен с тобой, Артем, считай, что уговорил. Хочешь бегать – бегай, если ног не жалко. Но сорок минут, не больше.

– Хорошо. Сорок пять.

– Не опаздывай!

– Мы успеем, – пообещал Давыденков, поспешно скидывая рюкзак. – Алеш, бери свою тройку, и за мной.

– Парни, рюкзаки! – в свою очередь, скомандовал Кислицын и, дождавшись от бойцов готовности к движению, бесшумно скользнул вперед.

Толстые старые буки перемежались молодой порослью. Свернув вправо, они вначале, не уходя далеко от отряда, проверили одну сторону хребта, затем, сделав петлю, вторую.

– Сейчас по хребту, метров пятьсот, и назад, – предложил группник, и старший сержант согласно кивнул. По всему получалось, все его опасения оказались фикцией. Ротный был прав – обычный предбоевой мандраж.

Они уже хотели было повернуть назад, и тут Алексей ощутил запах, легкий, где-то даже слегка сладковатый запах – запах дыма. Остановился, принюхался – сомнений не осталось: неподалеку курили коноплю. И тогда он понял, что не было никакого наития, не было никакого предчувствия, его ноздри никогда не курившего человека уловили этот расплывавшийся по всему лесу запах, который всколыхнул забытые образы: тяжелый бой, убитые, раненые, кто-то приволок пакет с высушенной травкой, трясущиеся руки разорвали полиэтилен, и над лесом поплыли дымные запахи. Командиры не препятствовали… Сам Алексей не курил, но запах запомнился.

– Чи, командир, – потянул он за рукав разворачивающегося в обратную сторону Давыденкова. – «Чехи», – сказал одними губами и безошибочно указал направление.

«Далеко?» – вопрос был задан одним взглядом.

– Рядом.

«И что?» – вновь беззвучно спросил командир, и Алексей непроизвольно пожал плечами – они подошли к противнику так близко, что почти одинаково небезопасно было и уходить, подставляя врагам спину, и пытаться приблизиться, дабы застать противника врасплох.

Но Давыденков недаром отличался своей безалаберностью, из двух зол он выбрал второе.

«Пошли», – кивнул он старшему сержанту и едва ли не на корточках двинулся в направлении противника.

«Мать-перемать!» – выругался Кислицын и отправился следом. Остальные бойцы тройки, повинуясь его знаку, расползлись по местности и изготовились к бою. А Давыденков вскоре и вовсе распластался на увивающих землю ежевичных зарослях. Натянутая на лицо маска, насквозь пропитавшись потом, противно прилипала к коже. Не добавляли приятности и спугиваемые с перезревших ягод и назойливо жужжавшие над ухом насекомые.