Валерий Горшков - Личный выбор

Подполковник Трегубов, высокий кряжистый мужик лет сорока пяти, с коротко стриженными кудрявыми волосами, сложив руки в замок и положив на них гладко выбритый квадратный подбородок, не моргая смотрел на сидящего напротив капитана Валеру Дреева, изредка переводя взгляд на расположившегося чуть в стороне, на стуле, у задернутого зелеными бархатными шторами огромного окна, задумчиво-хмурого генерала ФСБ.

Сегодня Корнач пришел на службу в штатском, что случалось с ним крайне редко. Трегубов знал – это был верный признак того, что в недрах его, генерала, секретного отдела готовится нечто по-настоящему серьезное.

– Ну рассказывайте, капитан, как дело было? – раздавив окурок о дно стеклянной пепельницы и разогнав рукой дым, приказал подполковник, являющийся непосредственным начальником Валерия Дреева. – Кому из вас пришла в голову идея поставить на уши Гоблина с подельником и урвать у них килограмм «кокса»?

– Это была исключительно моя инициатива, – четко выговаривая каждое слово, ответил капитан, не отводя глаз в сторону и выдержав тяжелый взгляд командира. – Единственной реальной возможностью закрыть осторожного негритоса в «торбу» было взять его с поличным – причем с таким количеством товара, что ни одному купленному мафией следаку даже в голову бы не пришло, что бедный УБНОН способен слить ради подставы такой объем неучтенного порошка, чья стоимость даже после кризиса составляет несколько десятков тысяч долларов…

– И каким образом вы планировали подбросить Лерою кокаин? – процедил сквозь зубы Трегубов, снова покосившись на неподвижно сидящего у окна генерала.

– Здесь возможны варианты, но идеальное место – запаска его джипа. Она все время снаружи, так что при определенной сноровке…

– Я вас понял, – кивнул подполковник. – Продолжайте по делу!

– Я предложил Косте… капитану Логинову помочь мне, и он согласился. Позавчера ночью я приехал к нему домой на своей машине и сообщил, что мне стало известно от информатора, когда и где Гоблин возьмет очередную партию товара. Мы выехали на место, организовали засаду и провели несанкционированный захват, в результате которого я застрелил одного из торгашей, перед этим получив пулю в бронежилет, а капитан Логинов был убит очнувшимся Гоблином в тот момент, когда перелезал через кирпичную стену. Я полностью осознаю свою вину и готов понести наказание.

– Наказание! – Трегубов с силой врезал кулаком по столу. – А кто вернет к жизни вашего… нашего товарища, погибшего в результате этой дурацкой, недостойной офицеров самодеятельности?! Кто?! Вы хоть знаете, капитан, что вам грозит?! Вам грозит увольнение из органов и тюрьма! Нижний Тагил, мать его!..

– Я ни в коей мере не пытаюсь оправдываться, товарищ подполковник, – почти спокойно произнес Дреев, – но мой близкий друг капитан Логинов сам прекрасно знал, на что шел! Он погиб в результате нелепой случайности, забрав у Гоблина пакет с кокаином, но не обыскав на предмет наличия оружия. И это все, что я хотел добавить…

– Куда вы спрятали упаковку, капитан? – тихо спросил Корнач, впервые подав голос.

Генерал встал со стула и, заложив руки за спину, подошел к столу.

– Она у меня с собой, – чуть помедлив, сообщил Дреев.

Сунув руку во внутренний карман свободной кожаной куртки, опер извлек оттуда и положил на коричневую, полированную до блеска поверхность командирского стола запаянный в прочный прозрачный полиэтилен упругий прямоугольный пакет с белым порошком.

На несколько секунд в кабинете начальника УБНОНа повисла тишина.

– Погуляйте пока в коридоре, капитан, – задумчиво посмотрев на Дреева, неожиданно предложил Корнач. – Мы вас позовем, когда будет нужно…

Валерий встал со стула и, развернувшись, покинул просторный кабинет, аккуратно прикрыв за собой обитую дерматином дверь.

– В чем дело, товарищ генерал? – недоуменно приподнял брови Трегубов, вытаскивая из черной, с двуглавым орлом, пачки «Петра Первого» очередную сигарету и разминая ее пальцами.

– Я считаю, Михаил Юрьевич, что этого опера не стоит подводить под статью, – сказал Корнач, покачав головой. – Вы знаете, насколько я ценил Логинова, но… Дреев прав – Костя согласился на незаконное изъятие «дури» добровольно, и отнюдь не с целью личного обогащения, а для нашего общего дела. Вот уже год, как этот нигериец находится в разработке, но ни один из его подельников так и не рискнул дать против него показания.