Андрей Воронин - Филин

Мы можем посадить вас по четырем статьям. В совокупности это получится восемь лет строгого режима: вторжение в частную жизнь, изготовление порнопродукции, изготовление, распространение компромата…

Только очень хороший адвокат может уменьшить срок, думаю, на год. Естественно, плюс конфискация имущества, это уж как пить дать.

– Не надо, я на все согласен! – бормотал Корытин. – Я никому ничего не скажу, я с вами, товарищ полковник, буду сотрудничать!

– Серьезный разговор, – Серебров сунул руку за пазуху. Корытин вздрогнул и отшатнулся, полагая, что сейчас в руках полковника появится пистолет.

Но Серебров извлек из внутреннего кармана пиджака портсигар. – Надеюсь, вы меня поняли, гражданин Корытин?

– Конечно, не сомневайтесь, товарищ полковник!

– На вашем месте я бы уехал из Москвы на месяц, а потом мы вас найдем. Вы меня поняли?

Вместо ответа режиссер угодливо закивал.

Когда дверь за непрошеным гостем захлопнулась и черная «Волга» с антеннами спецсвязи отъехала от подъезда, режиссер принялся спешно и нервно запихивать в дорожную сумку вещи.

"Надо уносить ноги, – шептал он, – как можно быстрее, как можно дальше. Будь ты проклят, Нестеров, урод! Подставил меня… Это все из-за Нестерова.

Вот теперь ты попляшешь, они на тебе отыграются.

Они и не таких крутых за решетку сажают, и тебя упрячут, упекут мерзавца, упекут надолго. Хотя нет, денег у тебя много, откупишься. А за меня кто заступится, кто мне адвоката наймет? Хороший полковник попался…"

Серебров сидел на заднем сиденье и громко хохотал. Богатырев вел машину.

– Чего, Сергей, заходишься?

– Я думаю, что, если бы я еще чуть-чуть надавил на режиссера Корытина, он бы в штаны наделал, – Жаль, я не видел. Люблю смотреть, как ты людей пугаешь.

– Я его особо не пугал, я с ним поговорил как должностное лицо, как представитель государства, он и раскололся.

– Что он тебе сказал?

– Все, что я хотел услышать, я услышал; все, что я хотел получить, получил.

– А что ты получил?

– Герман, будешь много знать, станешь совсем толстым. Не задавай лишних вопросов, ты же не государственный человек и не при исполнении. Неприлично задавать своему работодателю не относящиеся к делу вопросы.

– Куда тебя сейчас, Сергей?

– «Вези меня, извозчик, по пыльной мостовой», – напел Серебров строку из песни.

– Что это ты слишком весел, Сергей Владимирович?

– На дорогу смотри, а то сейчас ударишься вон в ту машину. Видишь, какой крутой «Мерседес» впереди едет? И придется расплачиваться по полной программе.

– Я весь внимание.

– Поворачивай направо.

– Так куда едем?

– Поворачивай, потом узнаешь.

Нестеров появился в штабе Кабанова к концу рабочего дня, когда схлынул поток посетителей, когда сотрудники, измотанные бесконечно длинным днем, уже складывали бумаги, собираясь покинуть рабочие места. Генерал Кабанов старался держаться, хотя устал чертовски.

– Ну, Григорий Викторович, смотрю, ты хвост пистолетом держишь.

– А у тебя как дела? – спросил генерал.

– Дела как сажа бела, готовь конференцию. Обзвони все газеты, телевидение, позвони на ОРТ, договорись с НТВ, с московскими каналами, пригласи людей из мэрии и побольше журналистов.

– Что, уже сделано?

– Если Нестеров обещает, он выполняет.

Бизнесмен и кандидат в депутаты были в кабинете вдвоем. Пока еще никто не произнес слово «компромат», Нестеров опасался прослушивающих устройств.

– Вот, – сказал он, извлекая из кейса кассету в черной коробочке, – это неубиенный козырь, смерть Горбатенко. Так что, Григорий Викторович, я свое слово сдержал, быть тебе депутатом, будет у тебя на лацкане значок поблескивать.

– Гадко это как-то.

– Что?! – воскликнул Нестеров. – Ты не хочешь оседлать удачу? Я в это деньги вбухал немалые. Поверь, генерал, такие вещи даром не даются, бесплатным бывает сыр в мышеловке, а за все остальное платить приходится.

– Ладно, как скажешь, так и сделаю. А Скворцов в курсе?

– Конечно, и полностью поддерживает эту карательную акцию, – добавил Нестеров.

Кассета в черной блестящей коробочке, похожая на лакированный гробик, лежала на столе перед генералом. Он смотрел на нее так, словно это лежал пистолет, уже снятый с предохранителя, и генералу предстоял страшный выбор: сунуть ствол в рот и нажать на курок или схватить пистолет, приставить к затылку другого человека и опять нажать на курок.

– Ты сам смотрел?