Андрей Воронин - Филин

– А мне начхать, кандидат он, или депутат, или министр, он лежит на моей кровати, пьяная свинья! – Станислава смотрела на стол, на бокалы и рюмки, испачканные губной помадой. – Понятно, какие у вас тут дела с депутатом и кандидатом. Что, он губы красил? Ты превратил дом в бордель!

– Замолчи! – рявкнул Нестеров. – Я тебе говорю, я занимался делом. Того, о чем ты думаешь, здесь не было.

– Значит, это было в другом месте? А что было здесь?

– Тебе об этом знать не надо. Собирайся и уезжай в город. – Нестеров зло вертел в руках отснятую кассету, даже не замечая этого.

– Я уеду, – Станислава хлопнула дверью и покинула дом.

Виктор Николаевич Нестеров заскрежетал зубами:

– Черт подери, глупо все получилось. И объяснить ничего не объяснишь. Не станешь же супруге рассказывать, для чего я это все устроил, какие цели преследовал. Ведь не поймет, осудит. Она и так меня мерзавцем считает.

Белая «Тойота» Станиславы мчалась из загородного дома в сторону Москвы. Стрелка спидометра дрожала на цифре 140. Если бы сейчас случилась на дороге мало-мальски сложная ситуация, то наверняка белая «Тойота» улетела бы в кювет или разбилась бы вдребезги. Но женщине везло, дорога к Москве оказалась пустынной. Станислава кусала губы, ее руки дрожали.

– Мерзавец.., мерзавец, – бормотала она одно и то же слово. – Грязное животное! – думала она о своем муже. – Ты купил меня за деньги и хочешь, чтобы я была твоей рабыней, безмолвной, покорной? Так не получится, так не будет никогда! Я человек, я хочу, чтобы меня уважали, чтобы меня не обманывали. Мерзавец, мерзавец, мерзавец! – то тихо, то громко говорила женщина.

Несколько раз пищал мобильный телефон, но Станислава не притрагивалась к нему.

"Никого не хочу слышать, никого не хочу видеть!

Всех ненавижу, а в первую очередь презираю себя. Я сама виновата в том, что случилось. Не надо думать, что кто-то или что-то причина моих несчастий, причина моих унижений. Сама и только сама".

Подъехав к городу, она немного успокоилась.

Ехать домой ей не просто не хотелось, а было противно. Она понимала, что может заявиться Нестеров, опять начнет врать, оправдываться и от этого на душе станет еще горше.

«Домой я не поеду ни за что, никогда»

Белая «Тойота» кружила по городу, по щекам Станиславы текли слезы. Она понимала, что если остановится, то уткнется головой в баранку и разрыдается, как ребенок, как девчонка, изнасилованная и оплеванная.

«Надо двигаться, надо ехать, нельзя останавливаться».

Белорусский вокзал, Тверская, Киевский вокзал, ВДНХ, гостиница «Космос», Малое Садовое кольцо.

Станислава уже не понимала, который час.

"Я никому не нужна, абсолютно никому. Я противна даже сама себе, – и тут появилась спасительная мысль, предельно простая. – Мне надо выговориться, мне надо найти человека, который меня выслушает, который сможет меня успокоить. Я отомщу мужу, так дальше продолжаться не может. Не все в этой жизни решают деньги. Конечно же, не все!

В жизни существуют еще другие отношения, чистые и спокойные, – она вытряхнула из сумочки мобильный телефон, продолжая вести машину. – Вот здесь я остановлюсь", – она воткнулась между двумя машинами, взяла телефон и набрала номер.

В горле пересохло, словно рот был забит сухим горячим песком.

– Алло, алло! – прошептала она в трубку прерывающимся голосом и закашлялась.

– Слушаю, это я, любимая, – раздалось в трубке.

Станислава вздохнула с облегчением.

– Это я, Станислава.

– Добрый вечер, Станислава, – спокойно произнес Серебров. – Я как раз о тебе думал.

– Что ты обо мне думал?

– Я давно тебя не видел и, честно говоря, скучаю. Я не люблю говорить такие вещи, но тем не менее это так.

– Ты где?

– А ты? – задал вопрос Серебров.

– В городе.

Сейчас сориентируюсь.

Я в трех кварталах от Тверской, за Белорусским вокзалом, на Большой Грузинской.

– Что ты там делаешь? – спросил Сергей.

– Сижу в машине, тебе звоню.

– Почему ты не дома?

– Это долго рассказывать, Сергей, это очень трудно рассказывать.

– Что-то случилось, да? – вкрадчиво и ласково спросил Серебров.

– Случилось, Сергей. Со мной все время что-то случается. Можно, я к тебе приеду?

– Можно, конечно, – сказал Сергей.

– Где это?

Серебров объяснил, как добраться, и уже минут через тридцать он стоял у подъезда. Когда белая «Тойота» подъехала, он открыл дверь, помог Станиславе выбраться, взял ее за плечи и заглянул в глаза.