Владимир Гриньков - Только для мертвых

Стас резким рывком поднял девушку со скамьи.

– Я никуда не пойду! – запаниковала она. – Я не виновата, не виновата, не виновата!

Снова истерика.

– Ну а как я могу проверить правдивость твоих слов? – сказал Стас, придав голосу немного теплоты. – Если бы твой Филатов мог подтвердить…

– Да кто угодно может подтвердить!

– Нет уж, пусть Филатов лично мне скажет, что ты – та, за кого себя выдаешь, что с наркотиками не связана…

– Он уехал!

– Куда?

– Не знаю!

– Думай! Вспоминай! Где его искать? Иначе схлопочешь свои три года – я тебе гарантирую.

Девушка при этих словах даже глаза закатила.

– Ну! – сказал требовательно Стас. – Где я твоего Филатова могу найти? Кто мне подскажет? Кто-либо из друзей? Или компаньоны? Или родители? Соображай побыстрее!

Чтобы ей лучше соображалось, Стас извлек откуда-то наручники.

– С кем он чаще всего общался? Фамилии!

– С Зубковым, – поспешно ответила девушка.

– Зубков – это кто такой?

– Директор фирмы «Транзит».

– Так, еще кто?

– Некипелов Владик, из фирмы «Русский лес».

– Еще!

– Это самые близкие его друзья.

– Они могут сказать, где искать Филатова?

– Некипелов, наверное, может. А Зубков за границу уехал.

– Надолго?

– Не знаю. И никто не знает. Там темная какая-то история.

Девушка снова всхлипнула.

– Не реви, – сказал Стас. – Ладно, проверим все, что ты сказала. Документы есть у тебя какие-нибудь?

– Пропуск. Вот, с фотографией.

– Давай хоть пропуск.

Стас переписал данные пропуска в свой блокнот.

– В общем, так: если проверка ничего такого не покажет, то мы и на работу тебе ничего не будем сообщать, – сказал он, возвращая девушке пропуск. – Так что помалкивай пока. Может, и вправду ты ни при чем. Сейчас я тебя отпускаю.

– Спасибо!

– Иди-иди, – буркнул Стас. – И чтоб не попадалась мне больше.

Утро вошло в сознание Воронцова женским голосом. То ли в соседней комнате был включен телевизор, то ли Хельга сама с собой разговаривала.

Воронцов снова лежал в измятой постели в чем мать родила, стало быть, все повторилось. Он помнил, как они с Хельгой пили шампанское, как потом он улизнул ненадолго и вернулся к ней с двумя бутылками водки, помнил, как Хельга отказывалась пить, а он ее упрашивал, дурашливо стоя перед ней на коленях… А дальше уже был провал. Но результат налицо.

За окном было солнечно. Воронцов осторожно выглянул наружу и, разумеется, увидел знакомый «опель». Бедные шпионы. Всю ночь просидели в прокуренном салоне и, наверное, не осмелились даже сомкнуть глаз. Один раз они Воронцова упустили, а второго промаха Кочемасов им уже не простит. Крутой мужик, с ним шутки плохи.

Все-таки это Хельга разговаривала за дверью. Наверное, болтала с кем-то по телефону. Воронцов распахнул дверь. Там действительно была Хельга. Но кроме нее в соседней комнате сидела еще одна молодая женщина, как раз лицом к двери, и, когда на пороге появился Воронцов, с ней едва не случился удар. Ее нижняя челюсть резко отвалилась, отчего губы сложились в букву «о», а глаза распахнулись так широко, что на лбу появились морщинки. Смотрела она не в лицо Воронцову, а куда-то в низ его живота.

– Извиняюсь, – пробормотал Воронцов и захлопнул дверь, отгораживаясь от нескромного взгляда потрясенной гостьи.

Одевался он очень медленно. За дверью воцарилась полная тишина. Его торжественного выхода, похоже, не ждали. Глупо, что он так подставил Хельгу. Теперь она выставит его в два счета. Воронцов вдруг понял, что ему это небезразлично.

Последнее, что он натянул на себя – маску безмятежности. С таким выражением лица он и вышел к столу. Хельга и ее гостья вкушали утренний кофе. Хельга старательно делала вид, что ничего особенного не произошло. Ее собеседница, напротив, проявила живейший интерес.

– Александр, – представился Воронцов. – Для вас – просто Саша.

– Тома, – мягко и приветливо сказала гостья, чуть склонив голову набок.

В ее глазах не таилось насмешки, скорее восхищение. У нее были тонкие черты лица, словно талантливый художник любовно прорисовал все детали. И еще – потрясающие ножки. Воронцов позволил себе лишь скользнуть по ним взглядом, но от Томы это не укрылось, и она грациозно закинула ногу на ногу. «Опытная обольстительница», – понял Воронцов.

Хельга все еще сохраняла невозмутимость, но ее синие глаза потемнели – верный признак приближающейся бури.

– Дорогая, приготовь мне, пожалуйста, кофе, – чинно попросил Воронцов, напустив на себя кроткий вид.