Леонид Влодавец - Простреленный паспорт. Триптих С.Н.П., или история одного самоубийства

Сидя на чурбачке, он пускал кольца дыма в звездное небо, изредка зажмуривая глаза и видя мысленно свое творение. Со стороны глянуть — рехнулся, потому что время от времени Серега покачивал головой и тихонько смеялся. Мимо его ушей прошло даже настырное пиликанье сирены милицейского «газика» и лилово-голубоватое мерцание мигалки. И даже усилившийся от этого шум не вывел его из забытья: ни истошные вопли какой-то женщины, ни рявканье милиционеров, ни крики ошалелых мужиков… Его остудила только мертвая тишина, которая настала после того, как укатил «газик». Догорела пятая подряд' папироса, и Серега, пошатываясь, пошел спать.

Понедельник, 16.10.1989 г.

Изокружок работал в клубе с пяти до семи вечера, завклубом на сегодня с утра был где-то на совещании, а потому торопиться на работу не стоило. Серега впервые за три дня побрился, почистил зубы от табачного нагара и алкогольного перегара. Прибрал весь бардак, оставшийся от выходных, перемыл посуду и даже подмел двор, чего вообще уже год не делал.

И тут к его воротам неожиданно подкатила изящная, явно содранная с какой-то иноземной марки автомашина — новенький «Москвич-2141». Из «Москвича» легко, как-то по-импортному элегантно, выбрался молодой бородач в голубых варенках и такой же блузе, поглядел на запыленный номер, прибитый к торцу одного из бревен, составлявших Серегин дом, и стукнул в калитку. Что-то было в этом молодце знакомое. Уже подходя к калитке, чтобы отодвинуть засов, Панаев вспомнил его — это был новый муж его бывшей жены. Он их когда-то знакомил, но вовсе не с такой перспективой. Чем же Серега обязан этому визиту?

Молодец широко улыбнулся, дружески хлопнул Серегу по плечу, пророкотал:

— Здор-рово! Здорр-рово, Серенький! Домовладелец!

— Привет, — вяло ответил Панаев, — проездом?

— Вообще-то, да. У меня, видишь ли, творческая командировка. Мы тут замыслили творческо-хозрасчетное объединение под названием «Спектр», нечто вроде передвижников нашего времени. Вот меня и послали по городам и весям — выставки, вернисажи, может, даже аукционы вроде «Сотби» для Энского уезда…

— Чего ж тут творческого? — хмыкнул Серега.

— Я график, мне много не надо — ватман и грифель: чик-чирик! Чик — два чирика! Со мной еще четверо, пацаны будь здоров, и малюют понемногу, но тренированные, если что… От Лены тебе привет, волнуется, чтобы ты не спился тут… Но я смотрю — ты в форме, молодец! Я б в такой дыре запил.

— Я пью, — сказал Панаев, — но не каждый день. Пошли в дом, что ли? Чайку хлебнешь?!

— Не откажусь. Ребята сейчас в гостинице, часа через два заеду за ними. Я тут и в исполкоме вашем побывал, в РК ВЛКСМ, в твоем клубе… Время — деньги. Но Лена очень просила заехать, а я честный, надувать не умею… Раз обещал — заехал.

«Вот он, весь это Владик! — ухмыльнулся Серега про себя. — Орел! В застой — орел и в перестройку — еще орлее! Надо думать, если опять сталинизм восстановят, он тоже не пропадет!»

Чайник, слава Богу, был еще горячий, не пришлось дожидаться плитки.

— Крепче ничего не предлагаю, — сказал Серега, — раз ты за рулем.

— Правильно. За это я не в претензии, — улыбнулся Владик.

— А за что в претензии?

— Ни за что… — Владик удивился. — У тебя могли быть претензии… А у меня — нет. Строго говоря, у тебя с Леной и не могло иначе выйти, уж извини.

— Соглашусь. Хотя, конечно, иногда жалко.

— Знаешь, мне иногда тоже. Пока она была любовницей, мне это больше нравилось. Мне тут один дружок сказал любопытный пассаж: и первый муж, и второй имеют стимулы к недовольству. Одному кажется, что у него украли то, что ему принадлежало, а другому — что он подобрал то, что первому было не нужно. Тем более что у нее к тебе остались довольно теплые чувства. Возможно, она была бы не прочь встречаться с тобой как с любовником, но все же далековато, скоро не добежишь.

— Ну а вообще, как вы там?

— Материально — все есть. Машина, дачка — зимняя, хорошая. Три комнаты на двоих. Были в Венгрии, через годик, может быть, в Париж прорвемся. Контакт с Европой уже есть. На днях нас один штатовец собирается навестить, похоже, крепенький. Но это еще неизвестно чем кончится. Не буду предвосхищать. Движемся, так сказать.

— Понятно… Значит, чужие работы торгуешь?

— А что делать? Ребята маются, сам знаешь. Арбатов и Измайлова на всех не хватает, да и охотников до этого дела немного. Особенно в таких местах, как у вас. Тут мы три месяца назад такого самородка-примитивиста нашли — обалдеть! Почти Пиросмани, только из-под Кимр. А это на западе — цена. В определенных кругах, конечно. Мы его выставляем среди неформалов, потом еще где-нибудь. Делаем ему статью, две, три — сейчас журналы это любят. Пару отзывов от авторитетов можем организовать. Вот так… Когда товарный вид есть, торгуем. Кстати, ты ведь тоже пописывал? Или уже полностью на винни-пухах живешь?