Леонид Влодавец - Простреленный паспорт. Триптих С.Н.П., или история одного самоубийства

Леха попробовал рукой верхнюю ступеньку — вроде, прочная.

— Что ж тут лежит такое? — подумал он вслух.

— Надо влезть и посмотреть… — улыбнулась Галина.

Это и сам Леха смог бы предложить. Лишь бы лестница выдержала.

— Темновато там, — заметил Коровин. — Не разглядеть ничего. Опять же, там, наверное, воздух тяжелый. Знаете, как в картофельной яме. Чуется, что чем-то гнилым отдает.

— Может, ветку зажжете?

— Затухнет сразу, а то и бабахнет, если там какой-нибудь газ набрался. Сероводород, скажем, или метан. Пусть маленько проветрится…

— По-моему, в машине у заднего стекла аккумуляторный фонарь лежал… — припомнила Галина.

— Ладно, — сказал Леха, — вы тут посидите, а я сбегаю.

После этого он выбрался из ельника и пустился в обратный путь, на ходу размышляя о том, что же это они откопали. И отчего этот самый банкир туда поехал собственной персоной, а не послал, допустим, свою охрану, которой вроде бы должен был доверять от и до. Стало быть, лежало там, внутри, что-то очень и очень ценное. Интересно… Правда, раз оно очень ценное, то те, которые подцепили на крючок банкира, не успокоятся, пока не найдут, если, конечно, знают, что ищут.

Уже перебравшись через овраг, Коровин стал побаиваться, не встретит ли он на просеке кого-нибудь типа Барона. Потом, уже выйдя на просеку, забеспокоился, не нарвется ли на кого-либо у «Жигулей». Причем боялся не столько даже бандитов — догадывался, что они еще не успели во всем разобраться и выяснить, кто пострелял Мосла и Лопату. Вероятнее было кого-нибудь из своих деревенских встретить. А вот от них-то неприятности и поползут, если даже сами по себе бандюги окажутся недогадливыми.

Но обошлось, слава Богу. «Жигуль» стоял себе, увязнув в луже, и около него никого не было. А у заднего стекла действительно лежал аккумуляторный фонарь красно-белой расцветки. Леха открыл машину, достал фонарь, включил. Оказалось, что горит и довольно ярко. Обратно, к колодцу, где его дожидалась Галина, Коровин вернулся без приключений и очень быстро.

— Ну, — сказала Митрохина, — полезете?

— Попробую, перекрестясь, — хмыкнул Леха. — Лишь бы не завалило там где-нибудь, а то вам и откопать нечем будет…

И с превеликой осторожностью Коровин поставил ногу на ступеньку лестницы.

Спуск занял пару минут, не больше. Если б Леха не опасался, что какая-нибудь из ступеней все-таки обломится, то успел бы спуститься побыстрее. Фонарь он зажег, уже сойдя с лестницы на твердый и на удивление сухой пол. Лехе резонно казалось, что тут, на дне колодца, должна быть вода. Однако вместо воды нога встала на твердый, тихо шуршащий под ногами гравий. В боковой стенке колодца чернел узкий и короткий подземный ход, с прочной на вид бревенчатой крепью стен и потолка. По сути дела, тот же сруб, но горизонтальный. При этом еще одно обстоятельство Леху удивило, даже, скорее, обрадовало: вверх, из подземного хода, заметно тянуло холодным сквозняком. Значит, подземелье проветривалось!

Не без робости Леха вошел в подземный ход. Идти надо было согнувшись — от пола до потолка всего полтора метра. Боялся случайно зацепить макушкой — вдруг сыпанется все на голову?

Но ход был коротким — не больше двух метров, а дальше — судя по всему, глубже в склоне оврага, оказалось что-то вроде комнаты с потолком выше двух метров и площадью примерно четыре на четыре метра.

Больше всего это было похоже на землянку или блиндаж. Леха такие видел в фильмах про войну, но никогда, даже во время службы в армии, не бывал в таких сооружениях.

Потолок был сделан из бревен, подпертых прочными столбами. Стены — из бревен потоньше, укрепленных чурбаками. Около одной стены было что-то вроде стеллажа, заставленного какими-то ящиками. По другую сторону находились двухэтажные нары. Леха на них сперва напрямую не светил, а потому то, что он увидел, подойдя поближе, шарахнуло его по нервам так, что у Коровина сердце заколотилось и пропрыгало от жути, не в силах уняться, минут пять.

Там, на нарах, на обоих ярусах, лежали скелеты. На нижнем он сразу же увидел их шесть, с оскаленными, желтоватыми черепами, в истлевшей, но еще сохранившей форму тел, одежде. Солдатские шапки даже сохранили звездочки. Кирзовые сапоги растрескались и разлезлись по швам. А на петлицах шинелей просматривались кубари и треугольники.

Еще пять таких же лежало на верхнем ярусе. Одно место было свободно. Поблизости от нар стоял стол, на нем котелки с остатками какого-то давным-давно окаменевшего варева. В углу Леха разглядел подобие ружейной пирамиды, где стояли одиннадцать проржавевших донельзя автоматов ППШ и ручной пулемет. Там же обнаружилась старинная заплечная рация, разбитая и исковерканная, должно быть, ударами приклада. Под потолком висела керосиновая лампа «летучая мышь».