Владимир Першанин - Диверсанты Судоплатова. Из Погранвойск в Спецназ

– У нас в санчасти и полечишься. Такого заслуженного человека мы потерять не имеем права.

– Нет, мне отрядом командовать надо, – упрямился «Карп Иваныч». – Перед райкомом партии ответ держать.

Разговор с Бажаном был продуман заранее. Вмешался особист Авдеев. Он ронял короткие жесткие фразы, от которых Илья Бажан почувствовал себя совсем неуютно:

– Вам не только перед райкомом отвечать. Бездействие погубило отряд. Вы распустили людей: пьянство, связь с полицаями. Погибло более ста партизан, женщины, дети. Пахнет трибуналом. Если бы не контузия, я мог бы арестовать вас немедленно.

Переговоры закончились тем, что Илья Бажан написал приказ о назначении лейтенанта Зинякова Андрея Викторовича временно исполняющим обязанности командира отряда «Сталинцы» в связи с необходимостью лечения.

Приказ готовился здесь же, на месте встречи. Бажан, опытный хозяйственник и партиец, обдумывал каждое слово, опасаясь будущей ответственности. Опасаться было чего. Он был назначен командиром партизанского отряда районным комитетом партии по согласованию с обкомом. Порученное задание он провалил. Отряд не сыграл никакой роли в борьбе с немцами, и Бажан лихорадочно искал выход из сложившегося положения.

Журавлев его успокаивал:

– Полечишься, придешь в себя, а товарищ Зиняков будет решать все дела по укреплению отряда.

– Временно, – тут же вставил Бажан.

– Не цепляйся ты за слова, – не выдержал особист Авдеев. – Наворотил дел, сколько людей погибло. Спасибо скажи, что камень с шеи снимаем. Нам недолго с подпольным обкомом связаться. Тогда с тебя спросят уже по-другому.

– Я младшего сына с собой возьму, – понемногу сдавал позиции Илья Бажан. – Ему всего девять годков, пусть при мне остается.

– Забирай, – согласился Журавлев. – А теперь у нас разговор с Андреем Зиняковым будет. Прежде всего поздравляю с новым назначением.

Он крепко пожал руку лейтенанту.

– Спасибо. Только поздравлять-то не с чем. Сами знаете, в каком мы положении.

– В чем нуждаетесь в первую очередь?

Андрей Зиняков достал из планшета листок бумаги.

– Если сможете помочь патронами, очень выручите. У нас два ручных пулемета Дегтярева, винтовки, три автомата «ППШ» и несколько трофейных «МП-40».

– Четыре «ППШ», – поправил его Журавлев и снял автомат с плеча Бажана. – Он вам теперь не нужен, Илья Карпович. У вас ведь пистолет имеется.

– Пожалуй, – после минутной паузы согласился тот. Наморщив лоб, потянул «ППШ» обратно и решительно заявил: – Я из отряда не уйду, буду со своими до конца. Меня партия на эту должность назначила.

– Не дурите, товарищ Бажан, – сказал Журавлев. – Вы уже приказ подписали о назначении лейтенанта Зинякова.

– Я буду исполнять обязанности комиссара.

– С девятого октября сорок второго года институт комиссаров отменен. В Красной Армии введено единоначалие, а политруки и комиссары именуются теперь заместителями командиров по политчасти.

– Я такого указа не видел, – упрямился бывший командир отряда. – Но товарищу Зинякову мешать не буду. У него военный опыт, образование, а я займусь моральным духом бойцов.

Разговор тяготил всех и напоминал торговлю. Кое-как успокоили Бажана, а Зинякову пообещали передать тысячу винтовочных и пятьсот автоматных патронов.

– Завтра получите на этом же месте, – подвел черту капитан Журавлев. – Надеюсь, они будут использованы для активной борьбы с врагом. Кстати, тридцать бойцов – это мало. Планируете расширить отряд?

– Конечно. Надежные люди есть. Вчера приняли двух ребят.

– Осторожнее с приемом. В шпионов играть не будем, но немцы вам наверняка постараются подсунуть своих людей.

– Проверяем, – коротко отозвался лейтенант.

Через двое суток наконец появился долгожданный транспортник «Дуглас». На поляну, освещенную по периметру кострами, приземлились восемь парашютистов и были сброшены четыре грузовых парашюта.

Возглавлял группу, к немалому удивлению Журавлева, его бывший политрук заставы Илья Борисович Зелинский.

В ведомстве НКВД, с подачи Лаврентия Берии, не очень-то жаловали политработников, считая, что они не нужны. Особенно в тылу врага, куда забрасывали бойцов и командиров и без того трижды проверенных, не нуждавшихся в идейных наставниках.

Почти два месяца отряд Журавлева воевал без партийного руководства, и воевал, как было признано, неплохо. Обязанности комиссара формально исполнялись парторгом, одним из сержантов. Теперь появился подготовленный полит-работник, комиссар отряда.