Юрий Селивёрстов - Аллегро с Дьяволом – II. Казань

– Карась, там еще немерено!!

– В подъезд! Быстро в подъезд, уроды!!

Обычно «мотки» старались не вовлекать в свои конфликты так сказать «мирное население». Во-первых, им до них не было никакого дела, а во-вторых, когда такое происходило, то милиция действовала особенно эффективно и жестко. Но сейчас деваться было некуда, и между вполне реальной смертью и «ментовскими» побоями выбирали милицию. Залетев в подъезд последним, Карась заткнул в ручки свою клюшку – и вовремя: дверь тут же дернули снаружи. Во вторую пару дверей он тоже воткнул чью-то клюшку. Поняв, что дверь закрыли, нападавшие стали ее выламывать. Роман схватил еще одну клюшку и попытался сломать, сунув между ступеньками и основанием перил. Клюшка не поддавалась. Тогда он прыгнул на нее пару раз – жалобно хрустнув, клюшка сломалось. Хозяин клюшки молча попрощался с ней, но возмущаться не стал, в данной ситуации потеря клюшки была не самой страшной.

– Где Рыжий? – спросил Карась оглядевшись.

– За «молодыми» побежал, – ответил кто-то и добавил со слабой надеждой: – Успел, кажись, прорваться.

Двери задрожали под очередным, особенно сильный ударом.

– Сейчас дверь вышибут, – прошептал кто-то из мальчишек испуганно.

– И что? Не дрейфь, здесь не улица, здесь мы запросто с полчаса продержимся! – ответил возбужденный Карась, сделав пару взмахов обломком клюшки. Длинновато немного получилась, да куда денешься?

– Так, ты, ты и ты – будете со мной здесь на площадке отбиваться, остальные с лестницы лупите клюшками, – едва успел выдать указания Роман, как с громким треском разлетелась первая пара дверей.

– Приготовились!

Подъездные окна со звоном посыпались, с улицы стали залетать шары. Кто-то схватился за голову, кто-то, подобрав шары, стал кидать обратно в осаждающих.

– Вы что делаете, уроды? Не кидайтесь вслепую, сейчас в подъезд войдут, тогда и будете мочить!

Но вторую дверь выломать не успели, послышался быстро приближающийся вой сирен. Милиция или имела информацию о нападении, или просто была настороже, зная, что «39 квартал» не оставит смерть Басмача без ответа, но прибыли они очень оперативно. Нападающие, разделившись, стали поспешно отходить. Когда «грязевские» добежали до улицы Амирхана, навстречу вылетели два милицейских УАЗика. Не останавливаясь, толпа пацанов облепила машины и перевернула так быстро, что из машин никто не успел выбраться. Но уже на Мусина дорогу перегородили три УАЗика и автобус, из которых быстро стали выпрыгивать милиционеры.

– Врассыпную! – пронеслась команда, и толпа распалась.

Но это не помогло: слишком далеко забралась «Грязь» от своей территории, и домой в тот вечер мало кто вернулся. Перец, как и большинство, провел ночь в отделении, получив по полной все что полагается. С «мотками» в милиции не церемонились, особенно со старшими.

Кок отсиделся с ребятами у пацана, чья квартира находилась в осаждаемом подъезде. А через полгода они встретились с Перцем в Татвоенкомате…

– Насчет колонны не знаю, а к нам гости, похоже. Может почта, как думаешь?

– Может и она, вообще-то завтра должна быть.

По бетонке, с юга, со стороны расположения батальона шел БТР. Свернув с бетонки, он направился к высоте. Подъехал к каменному дувалу высотой около метра и замер. Из железного чрева вылезло двое – Суржик и какой-то сержант.

– Почта! – крикнул Перец, и весь свободный личный состав рванул к Суржику, который поставлял на высоту почту, продукты и сменное белье.

О сержанте в возникшей суматохе забыли, и он спокойно огляделся на высоте. Хотя «высота» громко сказано – так, невысокий пологий холм с небольшой, но довольно ровной площадкой на вершине. На площадке расположились, начиная с юга, по часовой: сколоченный из всякой всячины душ с брезентом вместо одной стены, который служил одновременно дверью, наверху душа стояло шесть двухсотлитровых бочек; дальше была небольшая площадка, «пятак», где вдоль дувала стоял, опять же самодельный, умывальник, состоящий из бочки и трубы с дырками; далее три большие палатки для личного состава, потом две маленькие; дальше кухня с печкой, сложенной из камней; и почти на юго-западе располагался неизвестно как попавший сюда строительный вагончик без колес. На вагончике, на стене, смотрящей на трассу, над аббревиатурой GRZ, написанной черной краской, была нарисована корона – но чья-то заботливая рука пририсовала к короне красные колокольчики, превратив ее в шутовской колпак.